– И еще. – Габриэль достал из кармана бутылочку для детского питания, отвинтил крышку, окунул палец в бутылочку и зачерпнул немного густой черной пасты. – Я должен размазать это по твоим щекам.
Я отступила на шаг:
– Не поняла?
– Я начерчу на наших лицах защитные символы. Это пепел.
Я заправила волосы за уши и подставила лицо:
– Из костра?
– Можно и так сказать. – Габриэль нарисовал на моей щеке круг. – Сожженные кости демона.
Я с отвращением отпрянула:
– Меня тошнит!
Он схватил меня за подбородок:
– Затошнит еще сильнее, если Андрас тобой овладеет.
– Откуда ты все это знаешь? – Бутылочка с пеплом была похожа на те, которые Алара рассовывала по карманам.
– Метаспиритуальные методы ведения войны – моя специальность, говоря языком Легиона.
Габриэль действовал быстро, рисовал на моих щеках нечто, по ощущениям похожее на круги и завитки. После изобразил те же символы и на собственной коже.
Габриэль отпер железную дверь, и волна ледяного воздуха вырвалась из туннеля. Я знала, что падение температуры – признак демонической активности, но туннель промерз, как промышленный холодильник для мяса. Накануне вечером не наблюдалось ничего похожего. Я застегнула куртку на молнию и пошла за Габриэлем; от дыхания в воздух взлетали белые облачка.
– В карманах лежат перчатки, – сообщил Габриэль.
– Да все в порядке.
Незачем обращаться со мной как с ребенком.
Я думала только о том, как близко мы уже к двери камеры. Серый металл поблескивал в тусклом свете, на железных полосах толстым слоем лежал иней.
Цепи, которыми кандалы Джареда крепились к стене, стали немного длиннее – достаточно длинными, чтобы он мог шагать по крошечной клетке, но сбежать не позволяли.