Синхромир

Все замолчали. Лонг откашлялся:

– Когда она прилетит, мы будем спать. Весь мир уйдет в гибернацию – по крайней мере, все капсулы Макгонигалов. Обычно корабли, прибывшие в разное время, лежат в спячке до начала оборота. Но в данном случае… нужно проснуться первым. Поэтому они возьмутся за дело сразу, как только окажутся здесь.

– Какое дело?

– Высадка крупного десанта, – сказал Лонг, несколько смутившись. – Они захотят разбудить нас и потребовать вашей выдачи.

Тоби задумчиво кивнул. Разумеется, преимущество у того, кто проснётся первым.

– А вы можете бодрствовать все время вплоть до того момента, как она явится сюда?

– Мы можем оставить бодрствующими войска, но это встанет нам недёшево. Мы можем изменить время пробуждения – проснуться примерно за месяц до прибытия флота. У нас много капсул, не принадлежащих Макгонигалам, но их недостаточно для контингента, способного дать захватчикам отпор. Так или иначе, конфронтация неизбежна. А ваша сестра способна поставить под угрозу миллионы невинных жизней. Большинство населения будет в гибернации, а следовательно – в совершенной беспомощности.

– Но я могу разбудить их всех, – предложил Тоби.

– Именно!

– Дата прибытия известна?

– Да, нам известно минимальное время, за которое она может добраться сюда.

Если вся Фисба проснётся и подготовится к встрече, соотношение сил резко изменится. Эвайна не может не понимать этого, но всё равно летит. Тоби стало не по себе. Она что, и в самом деле хочет убить его? Если нет – зачем целый флот? Нелепость.

Он пошарил взглядом и уставился на Халена Кейшиона. Тот без стеснения наблюдал за тем, кого предал, и улыбался. Нет, самодовольно ухмылялся.

Если Тоби изменит частоту всей Фисбы, исчезнут последние сомнения. На такое способен только Макгонигал. Сейчас с планеты могли утекать лишь обрывки информации, но, если удастся отбить агрессию Эвайны, новость разлетится по всем синхромирам. Люди проснутся в начале оборота и узнают: Император Времени вернулся! Рано или поздно он придёт на Дестриер и разбудит Великую Мать. И тогда мир – по крайней мере синхромир – кончится.

Начнётся паника. Массовая истерия. Миллионы стекутся под знамёна Тоби, веря, что неким образом спасутся. Остальные примут сторону Питера и Эвайны – конечно, те, кто не верит в миф, кто убедится, что Тоби – всего лишь обыкновенный человек. Если Фисба не выдаст его, начнётся хаос и гражданская война.

Хален понимал это. Он рассчитывал именно на это.

И ухмылялся.

Двое суток подряд Тоби забрасывали версиями, предложениями, фактами и теориями. На третий день, совершенно обессилев, он чудом ускользнул от толпы покорных, но донельзя надоедливых и суетливых чиновников, сел на берегу озера и принялся швырять гальку в холодную воду.

– И как мне, спрашивается, решать? Слишком много всего, я не смогу в этом разобраться.

– Не согласен, – шепнул на ухо Сол, невидимый, но слышимый сквозь наушник вирт-очков.