Вори не хотел убивать.
Харконнен поморщился, отскочил и, защищаясь, стал махать ножом.
– Не могу – во имя Дома Харконненов я должен биться насмерть.
Вори хорошо знал, что такое бремя семейной чести. Давняя вражда десятилетиями настраивала Харконненов против него, и оскорбленная честь только все усложняла: если просто поддаться и позволить молодому человеку победить, вряд ли Гриффин будет доволен – зато фримены обеспечат его безопасность.
Те орали оскорбления и подбадривали бойцов криками. Вори подумал, что им все равно, кто победит: просто они хотят видеть, как прольется кровь за смерть Ишанти. Наиб Шарнак следил за схваткой в мрачном молчании.
Вори наседал. За долгую жизнь он приобрел огромный опыт рукопашных схваток, но уже несколько десятилетий жил мирно, избегая личных столкновений. Не хватало практики. Тем не менее он приблизился к молодому человеку, пытаясь снова ранить его, но не смертельно.
А вот у Гриффина причин сдерживаться не было, и он дрался с неожиданным мастерством и точностью. Такой техники, как у него, Вори не встречал, и сомнение во взгляде его противника перешло в уверенность, как будто он услышал голос в голове.
– Я говорил тебе, что был на Кеплере? На твоей планете? – спросил Гриффин, даже не запыхавшись. – Беседовал с твоей семьей.
Вори внезапно похолодел и едва успел отразить удар.
– Твоя жена, Мариелла. Старуха, – выпалил Гриффин. – Ты знаешь, что она умерла?
Он все точно рассчитал, его кинжал пробил защиту Вори и ударил в грудь, сразу под правым плечом – рана не смертельная, но боль острая. Мариелла! Вори мгновенно утратил всякую волю к борьбе, но остался инстинкт самосохранения. Он отступил, когда Гриффин прыгнул к нему, и поднял руку, не позволяя нанести новый порез, потом пнул Гриффина в бедро. Оба упали.
Из раны в плече шла кровь, Вори едва мог шевелить правой рукой. И был страшно зол.
Лежа на земле, Гриффин снова ударил; Вори отбил выпад, но держал оружие слишком слабо, и клинок выпал из рук. В отчаянной последней попытке защититься Вори поднял левую руку и схватил противника за запястье, чтобы удерживать кинжал подальше от себя.
– Что ты с ней сделал?
Гриффин воткнул два пальца в глубокий порез на плече Вори. От взрыва боли у Вори закружилась голова, и мгновение спустя Гриффин прижал молочно-белое лезвие к его горлу.
С печалью в голосе молодой человек наконец ответил:
– Я? Ничего. Я прилетел на Кеплер и угодил на похороны. – Он прижал нож крепче. – Я не хотел вредить твоей семье, как ты навредил моей. Я только хотел… хотел, чтобы ты знал: не все Харконнены заслуживают позора, от которого мы страдаем из-за тебя.
Вори не просил сохранить ему жизнь. Он лежал неподвижно, чувствуя острое лезвие у горла и ожидая последнего глубокого разреза. Долгие годы его жизни, долгая связь с Ксавьером и Абулурдом Харконненами, все последующие поколения – все завершалось.
Он только шепотом спросил:
– Если ты отнимешь мою жизнь, это восстановит честь твоей семьи?
ebooksa