Разбитые острова

– Ну, не то чтобы не нравится, так, пресновато для экзотов вроде них.

– Чем проще название, тем лучше. Короче, у рядовых граждан теперь совсем другие права. Личность каждого, будь то человек, румель или кто-то из новых рас, священна и неприкосновенна до тех пор, пока индивид не совершает преступления. Это единственный способ сделать так, чтобы люди и не-люди не начали вредить друг другу. Свобода передвижения гарантирована всем и каждому. Все желающие получат землю, на которой смогут вести хозяйство, – это поможет нам восстановить наши запасы зерна. Более того, теперь всякий, кто хочет, может поклоняться любым богам, а не одному – у народа Артемизии их, к примеру, много. Представители разных рас также могут заключать между собой браки, если пожелают.

– Короче, каждому свое, – заявил Рандур.

– Да, однако пришлось пересмотреть наказания насильникам. Кроме того, с учетом интересов новой культуры, мужчинам теперь разрешено делить постель с мужчинами, а женщинам – с женщинами. Те, кто хочет, могут иметь по нескольку жен или мужей, но каждый такой случай будет рассматриваться отдельно.

– Много жен? Какому дураку нужны лишние проблемы?

– Как ты любишь говорить, – заметил Бринд, – каждому свое. А теперь давай готовься. Жрецы скоро придут. Надень что-нибудь приличное – если найдешь, конечно.

– Думаешь, раз ты завел себе нарядный костюмчик, так уже много понимаешь? Не волнуйся, уж в чем в чем, а в моде Рандур Эстеву разбирается не хуже прежнего.

Взглянуть на церемонию бракосочетания, которая должна была состояться в огромном внутреннем дворе цитадели, сошлось немыслимое количество представителей самых разных рас и народов. Бринд лично позаботился, чтобы обстановка была как можно более роскошной, однако без лишней помпезности. Бо́льшая часть средств, выделенных на церемонию, пошла на столы с бесплатным угощением, расставленные буквально по всему городу. Конечно, собрать соответствующее количество продовольствия удалось не сразу, да и добавить изысканности трапезе не помешало бы, но все равно это был смелый шаг, и город отреагировал на него положительно. Возвышение для молодых было задрапировано красным сукном с золотой парчой, по его краю были расставлены неброские, но по-настоящему ценные украшения и безделушки. Бринд даже распорядился убрать с ворот гниющую голову Малума, чтобы не воняла и не портила людям аппетит.

До начала свадебной церемонии оставалось не меньше часа, но люди уже ели, пили и веселились вовсю. Под ярким желтым навесом наяривали музыканты.

На пиру присутствовали старейшины народа Артемизии и кое-кто из ее наиболее экзотических земляков, но, к счастью, немало было и людей, и румелей. В ее старом мире осталось уже совсем мало народу, почти все перебрались на архипелаг; отставали лишь воины, которые вели последние арьергардные бои дотлевавшей войны, прикрывая отступление своих. Агенты Артемизии заделывали все открытые их недавними противниками Врата, чтобы те не доставляли больше беспокойства землянам – как старым, так и новым; с течением времени все, что останется позади Врат, станет безжизненным и необитаемым. Разумеется, когда закроются последние, климат на земле постепенно войдет в норму. Старейшины народа Артемизии уже приняли закон, запрещающий открывать их снова.

Остров Джокулл пока оставался непригодным для жизни: пришельцы успели основать на нем свои поселения, и Бринд послал туда несколько драгунских полков, которые, при поддержке подразделений вооруженных сил новоземельцев, должны были устранить угрозу. Скоро предстояло приступить к разбору развалин Виллджамура. Возможно, подумал Бринд, настанет и тот день, когда они все вместе примутся за восстановление рухнувшей твердыни.

Последние приготовления шли своим чередом, и у Бринда образовалось немного свободного времени. Он прогуливался по залитому солнцем двору цитадели, подхватив кружку пива с одного из стоявших в тени столов с угощением.

Краем глаза он заметил Джезу – девочка танцевала с кем-то из своих ребят с фактории: не с блондином, а с другим, с тем, кто вечно откалывал разные шуточки. Бринд так и не запомнил, как кого из них зовут.

Сама Джеза жила теперь в цитадели – меньшее, что он мог сделать для нее в ее щекотливом положении; кроме того, это позволяло ему приглядываться к ее безумным идеям и изобретениям еще в стадии разработки. Он испытывал к девочке что-то вроде отцовского чувства – еще одно доказательство того, что время никого не делает моложе.

Освежившись холодным пивом, Бринд подошел к столу перед возвышением – там он нашел Артемизию. Она сидела в компании людей из своего мира, молодых и старых. Все они были в облегающих зеленых туниках с броскими шарфами поперек груди. Артемизия в парадной ярко-желтой форме с коричневым орнаментом и без мечей за плечами выглядела куда менее устрашающей и даже почти дружелюбной. Дальше стояли столы для бизнесменов – многих из сидевших за ними мужчин и женщин Бринд знал в лицо. Среди них попадались и банкиры – вот уж кто никогда не откажется поесть на дармовщинку! Он не стал говорить им, что за все здесь до последней крошки заплачено их деньгами.

– Отличный получился праздник, судя по всему, – сказала Артемизия.

– Спасибо, – ответил Бринд, останавливаясь рядом с ней. – А кто эти люди? – И он показал на ряды пирующих, которые сидели лицом друг к другу, разделенные лишь столом с яствами.

Над их головами скользнула гаруда: обдав их легким ветерком от своих крыльев, она миновала двор и стала набирать высоту, а потом скрылась за ближайшими к цитадели фахверковыми домами.

– Они не столько военные, сколько почетные гости, организаторы или послы, – объяснила Артемизия, – вроде меня, но менее сведущие в военном деле, их специализация – ведение переговоров. Надеюсь, в ближайшие дни ты встретишься и побеседуешь со многими из них, так как они важные люди в нашем мире, представители известных компаний. Однако не забывают они и о войне – всегда готовы, как у нас говорят. Но будь осторожен – в нашем мире лица, облеченные властью, обучены искусству соблазнения, причем обоих полов, в случае необходимости. Я говорю тебе это для того, чтобы у тебя было перед ними преимущество в щекотливой ситуации: предупрежден – значит вооружен.

В это время один из тех, о ком шла речь, – высокий мужчина с темными волосами и красивым волевым лицом, примерно одних лет с Бриндом, – перехватил его взгляд. Они обменялись улыбками.