Питер незамедлительно провел пресс-конференцию.
– Свободный Народ Земли никого не завоевывает. Мы уважаем границы мусульманской части Судана, и все пленные будут возвращены, как только мы получим заявление халифа Алая и суданского правительства о признании Нубии как государства и части Свободного Народа Земли. Суданские военно-воздушные силы будут возвращены в Судан, так же как и их авиабазы. Мы уважаем суверенитет Судана и всех наций. Но мы никогда не признаем за какой-либо нацией право преследовать не имеющее государственности меньшинство на своей территории. Если это в нашей власти, мы предоставим подобным меньшинствам государство в составе конституции Свободного Народа Земли и будем защищать их национальное существование. Джулиан Дельфики – командующий всеми силами СНЗ в Нубии и на временно оккупированных территориях Судана. Будет трагедией, если два старых товарища по войне с жукерами, Джулиан Дельфики и халиф Алай, столкнутся из-за столь смехотворной проблемы, как право Судана и далее преследовать немусульман.
Вскоре в процессе переговоров были проведены новые границы, так что значительная часть территории, которую Питер изначально объявил нубийской, оставалась в составе Судана. Естественно, Судан не предполагал сохранить эту территорию, и нубийские лидеры об этом знали. Но халифу Алаю этого вполне хватило, чтобы спасти лицо. Наконец Боб и Сурьявонг направили все силы на возвращение пленных и защиту конвоев немусульман, решивших покинуть свои жилища на суданской территории и найти новый дом в новом государстве.
После столь явной победы СНЗ приобрел в Черной Африке такую популярность, что государство за государством начали подавать петиции о проведении референдумов. Феликс Стармен сообщил большинству из них, что им следует сперва реформировать свою внутреннюю политику, обеспечив права человека и свободные выборы. Но в демократических странах, таких как Южная Африка, Нигерия, Намибия, Уганда и Бурунди, референдумы последовали сразу же, и стало ясно, что Свободный Народ Земли реально существует как межконтинентальное государство, обладающее убедительной военной силой и решительным руководством. Поскольку Колумбия наконец признала границы Руны и подала петицию о включении в состав СНЗ, казалось неизбежным, что вся Латинская Америка и Африка южнее Сахары рано или поздно станут его частью.
Движение набирало обороты. Бельгия, Болгария, Латвия, Литва и Словакия начали планировать собственные референдумы, так же как Филиппины, Фиджи и большинство мелких островных государств Тихого океана.
И естественно, столицы СНЗ захлестнул поток просьб от меньшинств, желавших, чтобы СНЗ предоставил им государственность. Большинство из них приходилось отклонять, по крайней мере пока.
В тот день, когда Судан – под огромным давлением со стороны халифа Алая – признал как Нубию, так и СНЗ, дверь кабинета Питера неожиданно открылась и вошли его родители.
– Что случилось? – спросил Питер.
– Ничего, – ответила мать.
– Мы пришли сообщить тебе, – объявил отец, – что очень тобой гордимся.
Питер покачал головой:
– Это всего лишь первый шаг на долгом пути. С нами пока нет и двадцати процентов населения мира. Кроме того, потребуется немало времени, чтобы интегрировать новые государства в СНЗ.
– Первый шаг на верном пути, – сказал отец.
– Если бы кто-нибудь год назад перечислил эти народы, – заметила мать, – и сказал, что они объединятся в одну организацию с единой конституцией, передав командование своими вооруженными силами Гегемону… вряд ли нашелся бы кто-то, кто не рассмеялся бы в ответ.
– Все случилось благодаря Алаю и Вирломи, – сказал Питер. – Зверства мусульман в Индии, огласка, которой предала их Вирломи, плюс все недавние войны…
– Повергли всех в ужас, – кивнул отец. – Но к СНЗ присоединились вовсе не те государства, которых боялись больше всего. Нет, Питер, все дело в твоей конституции. В тебе самом – в твоих прошлых достижениях, в твоих обещаниях будущего…
– Все дело в ребятах из Боевой школы, – возразил Питер. – Не имей Боб такой репутации…
– Значит, ты воспользовался орудием, имевшимся у тебя под рукой, – кивнула мать. – У Линкольна был Грант. У Черчилля – Монтгомери. Их величие в числе прочего и в том, что они не настолько завидовали своим генералам, чтобы лишать их постов.
– Похоже, вас не переубедить, – усмехнулся Питер.
– Ты уже обеспечил себе место в истории своими трудами под именем Локка, еще до того, как стал Гегемоном, – сказал отец. – Но сегодня, Питер, ты стал великим.
ebooksa