– Бедняга, вы считаете нас своими детьми.
– Нет, – возразил Рэкхем. – Это, скорее, про Хайрама Граффа.
– У вас были дети? До вашего путешествия?
Рэкхем покачал головой, но Петра не поняла, что он имеет в виду: «нет, у меня не было детей» или «нет, я не стану об этом говорить».
– Пойдем.
Петра пересекла узкую улицу, прошла следом за Рэкхемом через ворота сада к двери дома, открытой солнцу ранней осени. Среди цветов в саду жужжали пчелы, но в дом не залетали – зачем, если все, что им требовалось, находилось вне его?
В гостиной ждали мужчина и женщина. Позади них стояла еще одна женщина – в штатском, но Петре она показалась похожей на солдата. Вероятно, следила, чтобы никто не попытался бежать.
Жена сидела в кресле, держа на руках новорожденную дочь. Ее муж стоял, облокотившись о стол. На лице его застыло отчаяние. Женщина плакала. Они уже все знали.
– Мне не хотелось отдавать вашего ребенка чужим людям, – заговорил Рэкхем. – Я хотел, чтобы вы увидели, что ребенок отправится домой, к своей матери.
– Но у нее уже есть ребенок, – сказала женщина. – Вы не говорили мне, что у нее уже…
– Нет, он говорил, – возразил мужчина.
Петра села на стул напротив мужчины, наискосок от женщины. Эндер слегка пошевелился, но не проснулся.
– Мы хотели сохранить других, чтобы они не родились все сразу, – сказала Петра. – Я собиралась выносить их всех сама. Мой муж умирает, и я хотела и дальше рожать его детей, когда его уже не будет.
– Но разве у вас нет еще? Неужели вы не можете оставить нам это дитя? – умоляюще проговорила женщина.
Петра возненавидела себя за то, что ей придется ответить «нет». Но Рэкхем ее опередил:
– Эта малышка уже умирает от того же недуга, который убивает ее отца. И ее брата. Потому они и родились до срока.
Женщина лишь крепче прижала младенца к себе.
– У вас будут собственные дети, – сказал Рэкхем. – У вас есть еще четыре оплодотворенных эмбриона, которые вы уже создали.
Несостоявшийся отец тупо посмотрел на него:
– В следующий раз кого-нибудь усыновим.