Дюна: Дом Харконненов,

22
18
20
22
24
26
28
30

К стоявшему на площади истребителю бросилась новая волна атакующих грумманцев. Послышался крик Рессера:

– Улетайте! Забирайте свой чертов гроб и уносите ноги!

Они с Дунканом встали рядом, готовые отразить новое нападение.

Первым на них налетел бородач с электрическим копьем, но Айдахо нырнул под копье и ушел в сторону. Он действовал быстро и безошибочно, инстинктивно вспоминая все, чему учили его инструктора на протяжении восьми долгих лет изнурительных тренировок. Ярость захлестнула его, когда он вспомнил курсантов, подло убитых на темном судне. Глаза застилал красный туман ярости, вызванной видом бомбовых разрывов и образами замученных жертв.

Но в этот момент Дункан вспомнил предостережение Динари. Гнев порождает ошибки. Через мгновение Айдахо превратился в холодную расчетливую машину, действующую с безошибочностью инстинкта. Стальными пальцами он ударил бородатого под ребра, проткнул его кожу и поразил грумманца в сердце.

Из толпы дерущихся выступил стройный и мускулистый молодой человек с лонгетой на правом запястье. Трин Кронос. Злобный молодой аристократ держал в здоровой руке остро заточенную катану.

– Я думал, что вы оба давно кормите рыб, как четверо остальных. – Он взглянул на новую волну заходящих на цели бомбардировщиков.

– Смотри мне в глаза, Кронос, – крикнул Рессер, выставив вперед свой церемониальный кинжал. – Или ты лишился храбрости, когда рядом с тобой нет папочки и дюжины телохранителей?

Трин Кронос взвесил на руке катану, на мгновение задумался, а потом отбросил оружие в сторону.

– Это слишком благородное оружие для такого предателя, как ты. Я не хочу пачкать его твоей кровью. – С этими словами он извлек из ножен простой клинок. – Кинжал легче заменить.

Щеки Рессера вспыхнули, и Дункан отступил, освобождая место для поединка.

– Я бы никогда не предал Дом Моритани, – ответил Рессер, – если бы он дал мне то, во что я мог бы верить.

– Ты поверишь в холодную сталь моего клинка, – произнес Кронос с презрительной усмешкой, – и почувствуешь ее, когда она вонзится тебе в сердце.

Топчась по мелким обломкам камня, противники закружили по площадке, присматриваясь друг к другу и выискивая слабые места в защите. Рессер, выставив вперед кинжал, занял оборонительную позицию, а Кронос непрерывно нападал, яростно, но неэффективно.

Рессер сделал выпад, отступил, резко развернулся и, сделав обманное движение, ударил противника пяткой. Грумманец неминуемо должен был упасть от такого удара, но гибкий Кронос отклонился назад, и рыжеволосый не достал его. Рессер довершил полный оборот и, встав в стойку, отразил удар кинжалом.

Площадка поединка была свободна, хотя на ближних улицах продолжалась свалка. Грумманцы нападали, из высоких окон сыпались пули и снаряды, а старые Оружейные Мастера пытались погрузить реликвию в орнитоптер, одновременно отражая атаки.

Кронос, в свою очередь, сделал обманное движение, сделав вид, что хочет поразить Рессера в глаз, но неожиданно направил удар в горло. Рессер уклонился, но поскользнулся на камнях, подвернул ногу и упал.

Кронос бросился на него, как лев, пытаясь ударить кинжалом, но Рессер отразил удар своим клинком. Сталь зазвенела, когда клинки соприкоснулись. Потом Хий неуловимым движением ударил противника по руке, разрезав кожу и бицепс Кроноса от плеча до локтя.

По-детски закричав от боли, Кронос отпрянул, глядя на алую струю, фонтаном бившую из раны и стекавшую на кисть.

– Предатель, бастард! – в ярости воскликнул Кронос.