Мустафа Хикмет выложил на стол несколько крупных купюр и встал. Потом, подумав, забрал половину себе.
– Твое жалование. Минус штраф за дерзость. Следующий раз сообщишь о ком-нибудь из своих. Моему брату надо задержать кого-нибудь, чтобы его похвалили. Сдашь кого-то – получишь эти деньги себе.
Вахид Захар опустил взгляд.
– Вижу, ты кое-что понял. Бывай.
И хорошо, что не успел…
В последний момент я разглядел, что пистолет – у пацана, который катался на «колбасе» старого стамбульского трамвая, пугая окружающих пистолетом. Наверное, с уроков сбежал… лет десять ему.
Трамвай, тренькая, побежал дальше. Я только выдохнул и погрозил кулаком хулигану.
– Господин Баширов?
Комиссар стоял прямо за мной.
– Хорошо, что вы меня нашли…
– Вы что-то хотели сказать мне?
– Да. Есть где-то более тихое место?
Комиссар кивнул.
– Идемте.
Когда Вахид Захар несколько минут спустя вышел из харчевни, к нему подошел молодой человек, отделившийся от туристической группы, осматривавшей маяк. У него было бледное лицо островитянина и дорогой плащ.
– Это и есть ваш куратор?
– Да, это он, – в голосе Вахида Захара звучала нешуточная злоба, – за ним поехали?
– За ним проследят, – пообещал молодой человек, – а сейчас возвращайтесь…
Комиссар привел меня в местную локанту рядом с площадью Таксим, там был обычный набор турецких блюд и свежевыжатые соки. Учитывая то, что хозяин был одного возраста с комиссаром и называл его «аби-чим»[22], скорее всего, он тут был не чужим.
Заказали по шаурме и по гранатовому соку. И то и другое здесь совершенно не похоже на то, что продают под видом этого, например, в Москве. Чудовищная конкуренция и то, что все друг друга знают, заставляют вертеться.