Девочка, наконец, выросла и стала по-настоящему свободной. Понимать это было радостно и больно одновременно. Как наставник он был горд, как человек - ранен глубоко и болезненно.
- Ты можешь погибнуть, если отправишься на мост сама, - сказал он, невероятным усилием заставляя голос звучать ровно.
- Нет. Уже нет. Я знаю, что меня ждет, и готова дать отпор. Я не вернусь оттуда без брата. Верьте мне, как я верила вам все эти годы.
“Это плата, - внезапно осознал Хальвард. - Наказание за мои ошибки, холодность, жестокость, расчетливость и безжалостность. Я хотел сделать ее такой - своим подобием, не ведающей страха, не признающий преград - и сделал. Чему теперь удивляться?”.
В комнате повисла тишина, но слов в ней было гораздо больше, чем в иных громких криках. Невыносимо медленно ползли минуты, растягивая пытку неизвестностью. Наконец, Хальвард кивнул, принимая ее выбор, соглашаясь с ним, отпуская окончательно.
- Ты не возьмешь с собой воинов из Недоре?
- Нет. Не хочу возвращаться на родину во главе чужого войска, как враг и захватчик. Но буду благодарна, если Талгат не получит поддержки императора ни с юга, ни с севера.
- Ни единого воина, ни одного меча, стрелы или даже письма.
Йорунн кивнула и встала, поднялся и правитель. В глазах его девушка видела и печаль, и гордость, и сомнения. И еще что-то совсем иное, странное, неуместное, то, чего не должно было быть. Впрочем, Хальвард не стал возражать или спорить, и его одобрение придало Йорунн уверенности - она справится.
- Я буду скучать, - мягко улыбнулся правитель. - Для меня было честью знать тебя, Йорунн, дочь Канита.
- Как и для меня - вас.
***
Время, выделенное на сборы, подошло к концу. Пора было отправляться в дорогу, чтобы не потерять драгоценное лето. Йорунн понимала, что медлить больше нет смысла.
Над храмом Теней тянулись длинные темные полосы. Они закрывали все пространство ущелья, реку внизу, тропу вдоль воды, белые пенные гребни на перекатах. Вокруг царила оглушающая тишина. Ни птичьего вскрика, ни шороха беличьих лап по веткам, только мерное, тяжелое дыхание камней, неслышное уху обычного человека.
В небе неслись лохматые влажные тучи, горы замерли в ожидании, обратились в серые размытые силуэты, заменившие привычный красочный мир, бледным, измученным подобием себя самого.
Йорунн провела рукой в замшевой перчатке по поверхности колонны - на пальцах остался влажный темный след, а по холодной щеке камня потекла чуть заметная прозрачная слеза. Скользнула - и растворилась в серой пустоте внизу.
Сегодня девушка пришла сюда в последний раз, сегодня сам храм прощался с ней. Именно он создавал невесомый, но почти непроглядный полог. Тьма, словно живое, но раненое, существо, прижималась к земле, ловила длинными руками-лентами тепло человеческого тела, жадно искала биение горячей крови, скрытой в таком хрупком, недолговечном обличье.
Темные ленты и полотнища, чуть прохладные и шершавые на ощупь, ластились к ее рукам, коленям, обнимали за плечи, уговаривая остаться. Шептали, соблазняли забыть обо всем за пределами этого места, сулили вечность и покой.
Йорунн мысленно обещала вернуться, если судьба будет к ней благосклонна. И Тьма, будто уловив, с каким трудом девушке даются слова прощания, отступила, уменьшилась, сжалась в небольшой плотный кокон и обняла человеческую фигурку со всех сторон.
- Я буду ждать тебя, - говорила она неслышным шепотом. - Я всегда буду ждать твоего возвращения. Я приду по первому твоему зову.
ebooksa