— Найдётся. Только меня завтра же вышвырнут, если от меня будет пахнуть спиртом.
— Если от тебя будет пахнуть
— Если не трудно. Впрочем, она и так знает. Я могу идти?
— Один момент, — комиссар поднялся. — Завтра мы снова приедем. Я не знаю, о чём ты хочешь говорить с этими вашими «заговорщиками», — он выпрямился. — Пожалуйста, без фокусов. Они должны быть завтра здесь, живые и невредимые. Об этом, — комиссар показал ампулу с «пылью», — никому не говори. Если не спросят. Я сам займусь. Графин и стакан я тоже заберу. Там только твои «пальчики»?
— Тимо брала стакан. Младшая из нас, девочка. Может, кто-то ещё.
Комиссар кивнул.
— Вот, — он показал крохотный клочок ткани, обгоревший по краям. — Это было там, в камине. Похоже, я видел эту одежду.
Лицо эль-Неренн стало каменным. Леронн добралась и до сундучка с одеждой — той, из салона. Ну зачем было брать её сюда? Красоваться перед прислугой?
— Она ведёт себя, как ребёнок, — старшая закрыла глаза на несколько секунд. — Мне жаль её.
— Хорош ребёнок, — отозвался комиссар. — Пожизненное ей светит уже сейчас. Вполне возможно, что петля. Не знаю, что делать.
— Я поговорю с ней, — эль-Неренн прижала ладони к лицу, отняла. — Слишком много смертей, комиссар. Ей не обязательно умирать.
Комиссар ответил не сразу. Спрятал клочок в пластиковый пакетик, отправил пакетик в карман. Оглянулся. Комнату обыскивали, причём впопыхах. «Ребёнок». Хуже нет, когда преступник — из известной семьи.
— Хорошо. Я знаю, мне не положено быть на женской половине без тебя. У нас в бригаде есть женщины, — комиссар вздрогнул, заглянул во внутренний карман пиджака. — Уже прибыли. Сюда зайдёт кто-нибудь из них. Оставь ключи дежурной.
Асетт ещё не спала. В общий зал входить было нельзя — эксперты всё ещё работали — и кухарка осталась на кухне. Вместе с Инни. Помощница еле держалась на ногах, но обрадовалась появлению старшей.
Эль-Неренн коротко сообщила, что ей нужно. Асетт шепнула что-то на ухо Инни и выпроводила ту за дверь.
— Сейчас она принесёт, — пояснила на словах. —
Эль-Неренн кивнула.
— Кто сказал вам?
Старшая неожиданно поняла.
— Ваше имя, Геллерин?