На берегу Севана

– «Клянусь жизнью моей родины, что я не вернусь в лоно своей семьи, не войду под свой кров, пока не изгоню последнего врага из родных краев!..»

Это были хорошо известные из истории Армении слова армянского полководца десятого века Георга Марзпетуни.

Школьники, собравшиеся у дверей, шумно зааплодировали.

– Вот это на тебя похоже!.. Верю тебе, непременно врагов изгонять пойдешь, – улыбнулась Камо Асмик.

В коридоре показался учитель. Камо поспешно положил меч и сделал вид, что занят стоящим у стены кувшином. Арам Михайлович вошел и, добродушно улыбаясь, покачал головой.

– Ну, будем считать, что наш школьный музей открыт. Входите, – сказал он и впустил в комнату школьников.

…В тот же день приехала из Еревана в Личк группа ученых во главе с профессором Севяном. Увидев найденные ребятами древности, профессор разволновался:

– Какая небрежность! Не нужно было до нашего приезда трогать эти древности!

– Не выдержал, профессор, простите. Я решил ни к чему не притрагиваться, но не вышло, – оправдывался учитель.

– Увидев дичь, охотник обо всем на свете забывает. Не сердись, мудрый человек, это ведь тоже добыча! – примиряюще сказал дед Асатур.

Профессор взглянул из-под очков на длинную бороду старого охотника, на его еще более длинный кинжал и улыбнулся.

– Мы не всё принесли, что нашли, – продолжал Арам Михайлович. – Это всего только результаты нашей предварительной разведки. Основная работа выпадает на долю вашей экспедиции. Чанчакар – лабиринт бесчисленных пещер. Все они связаны между собой внутренними ходами, прорытыми людьми. Это природная крепость, с бойницами, укрытиями, арсеналом, жилыми помещениями. Мы осмотрели лишь самую малую часть… в порядке предварительной разведки, – повторил он.

Убедившись, что ни один предмет не попорчен, ученый пришел в восторг и сказал, что находкам цены нет.

Было созвано общее собрание колхозников. Выступив перед ними, профессор Севян сказал, что найденные древние предметы имеют исключительное значение. Отмечая важность находки, он подчеркнул, что сделать ее удалось умным и смелым юным натуралистам села Личк и руководителю их, учителю Араму Михайловичу, и благодарил всех от имени Армянской Академии наук.

– Через несколько дней, – добавил он, – Арам Михайлович, Камо, Армен, Асмик, Грикор и дед Асатур получат ценные подарки.

Слова профессора были приняты присутствующими по-разному. Зеленые глаза Артуша сверкнули от зависти, а Грикор, сидевший рядом со своей матерью, смотрел на Камо и радовался. Простая и любящая душа мальчика вся отражалась в его ясных глазах.

Подозрительные бочки

Наши ребята привыкли к успехам, и при первой же неудаче они растерялись. На ферме начали пропадать птицы. В страхе перед ружьем старого охотника ни один коршун не показывался над селом. В страхе перед Чамбаром лисы не появлялись в окрестностях фермы. Мать Асмик смотрела за птицами днем, дед охранял их по ночам. Но, несмотря на такой бдительный надзор, начали пропадать птенцы, да помногу: до пяти – шести в день. И пропадали они, как ни странно, всегда только днем. Асмик даже бегала к председателю колхоза Баграту и просила помочь поймать воров.

– О чем же думают твои натуралисты? – развел руками Баграт. – Не могут управиться с несколькими птенцами?.. Как же я-то управляюсь с огромным колхозом?

Мальчики день и ночь следили за изгородью, осматривали каждый угол двора, смотрели с подозрением даже на старых ворон, сидевших на телеграфных столбах. И всё же птицы продолжали пропадать…