— Но, господин Замбуко…
— Без замечаний, Жюэль!
— Хорошо. Одно только замечание, дядя!
— По поводу чего? — спросил дядюшка Антифер, задыхаясь от гнева.
— По поводу проповеди этого Тиркомеля.
— А какое нам до нее дело?
— Очень большое, дядя.
— Ты что, смеешься, Жюэль?
— Напротив, дядя, это очень серьезно и, добавлю, даже очень неприятно для вас!
— Для меня?
— Да… Слушайте!
И Жюэль обрисовал в нескольких словах душевное состояние преподобного Тиркомеля, объяснил, какая мысль проходила через всю его бесконечную проповедь, и, наконец, высказал убеждение, что, если бы только это зависело от Тиркомеля, все миллиарды мира покоились бы уже давно на дне океана!
Банкир был сражен, Саук тоже, хотя ему и приходилось притворяться, что он ничего не понимает. Даже Жильдас Трегомен скорчил кислую гримасу. Да, надо сознаться, здоровый кирпич свалился им на голову!
Но дядюшка Антифер не обнаружил никакой растерянности. Он ответил Жюэлю довольно ехидным тоном:
— Глупец… глупец… глупец!.. Кто проповедует такие вещи, у того нет в кармане ни одного су!.. Покажи ему только тридцать миллионов, которые приходятся на его долю, и ты увидишь, захочет ли он их утопить!
Безусловно, этот ответ свидетельствовал о глубоком знании человеческого сердца!..
Но как бы то ни было, решили отказаться от намерения посетить в тот же вечер преподобного Тиркомеля в его доме на Норс-Бридж-стрит.
Все шестеро проследовали в обычном порядке в «Королевский отель».
Глава двенадцатая,