Термин 26 — Роза, опасность.
ФРАГМЕНТ 2 ОПРЕДЕЛЕНИЕ_ТЕРМИНА НЕИЗВЕСТНЫЙ_ТЕРМИН_27.
Термин 27 — Червь, спасение.
ФРАГМЕНТ 3 ТОЖДЕСТВО НЕИЗВЕСТНОГО_ТЕРМИНА_26 И НЕИЗВЕСТНОГО_ТЕРМИНА_27.
Роза и Червь — одно.
Ну и что? Обучился мой корневой процессор? Стали мне понятны значения терминов 26 и 27?
Да нет, по-прежнему непонятны.
Оно и неудивительно. Я ведь не прочитала файл как полагается — через программу-переводчик, настроенную на особенности человеческого мозга. Я подглядела в него по-воровски, через наспех состряпанный фильтр-взломщик. Ясно, что из всей информации я восприняла ничтожную часть, а все остальное потонуло в шуме. Надо совершенствовать фильтр. Но как? Это математика, это область Артура, а не моя…
На меня вновь накатывало отчаяние. Я ничего не могла сделать. Я не имела понятия, с чего начать. Интеллект отказывал. Я была слишком подавлена, чтобы думать. Мне требовалось отдохнуть, расслабиться… Но я не могла и этого. Стоило мне выкинуть из головы «Малыша», как черной волной накатывали мысли о погибших друзьях, о родной Рианнон, потерянной, может быть навсегда… Одиночество, бессилие, безнадежность…
— Док Ллойд! Объявление по кораблю от капитана Варгаса, — привычный голос даймона вывел меня из оцепенения.
— Слушаю, — я постаралась овладеть собой и придать голосу невозмутимость.
— Экипажу и пассажирам, — зазвучал в моей голове низкий уверенный голос капитана. — Всем открыть официальный канал Космофлота. Ожидается выступление овер-коммандера с публичными инструкциями для нашего корабля. Повторяю, всем открыть официальный канал Космофлота…
— Открой его, — приказала я даймону. Может, хотя бы это отвлечет меня?
И я увидела в окне связи Максвелла Янга, и услышала те страшные слова, которые уже вошли во все учебники истории. «Это начало новой атаки аквилиан… Наше положение безнадежно… Но Космофлот продолжит борьбу…» А дальше Янг говорил то самое, до чего я додумалась и сама. Что «Уроборос» — источник вируса, что рианнонский тьюринг под его контролем… «Приказываю уничтожить «Уроборос», — говорил он. — Приказываю уничтожить мятежный тьюринг. Приказываю уничтожить Рианнон».
Смысл этих слов почти не доходил до меня. С каждым веским, властным словом Янга я чувствовала, как во мне прорастает ненависть.
Максвелл Янг.
Это он во всем виноват. Он устроил бойню в Рианнон. Он подставил меня. Он выпустил аквилианского джинна из бутылки «Уробороса».
Максвелл Янг. Вот кто сделал это со мной, моими друзьями, моей колонией.
Максвелл Янг. Вот из-за кого я страдаю.
Весь мой страх, все мое бессилие и отчаяние переплавились и кристаллизовались в ослепляющую ненависть к этому маленькому седому человеку в черном. Не сразу я осознала, что речь кончилась. Последний остановившийся кадр висел передо мной, а я стояла, сжимая кулаки и едва чувствуя, как ногти впиваются в плоть ладоней.