А куда же делась помпезная улица с так и не явившимся полицейским?
— Как ты нас сюда перетащил? — удивлённо спросил Юрий. Он, конечно же, и сам нечто подобное проделал с агентами Конторы и даже с многотонным Оуэном — так ведь это он, а как это удалось совершить Гоше, городскому сумасшедшему?
— Это просто. Я лишь поменял картинку майи, — пожал плечами Гоша. — А мы всё также висим в пустоте и смотрим сны, — продолжил он свою околесицу.
И направился к избушке Бабы-Яги.
— А можно эту картинку поменять? — пошутил Юрий, идя вслед за ним. — Я ведь собирался к морю.
— Майя везде одинакова, — пробормотал в ответ Гоша.
И, открыв щеколду, вошёл в дом.
Сухо, чисто и очень буднично: бревенчатые стены, некрашеные полы, железная печь, с охапкой дров рядом, у стены — топчан с ворохом сухой травы. А на столе стоит вполне обыденная пол-литровая стеклянная банка с солью, рядом — алюминиевая кастрюлька и эмалированный чайник. Юрий растерянно замер на пороге. Это не было похоже на картинку. А ещё тут было холодно.
— Я затоплю печь, — предложил он, направляясь к ней. — А то здесь колотун, как сказал бы Петро.
— Уже, — буркнул Гоша, беря со стола чайник и ставя его на плиту.
Юрий заглянул в печурку — в ней жарко пылали дрова!
— Как ты это сделал? — спросил он.
— Это просто. Огонь всегда внутри меня, — пожав плечами, буркнул Гоша. Он сел на топчан и, опершись спиной о стену, прикрыл глаза. — Да ты и сам многое умеешь.
Юрий умел усилием мысли отправлять в нужном направлении осьминогов, людей, деньги, документы. Мог бы, наверное — если б захотел — сдвинуть и гору. Но огонь… Он даже представить себе не мог, как его можно зажечь одной лишь мыслью.
— Я? — усмехнулся Юрий, усаживаясь на лавку у стола. — Я не волшебник, я только учусь.
— Ты быстро учишься, — отстранённо проговорил Гоша. — Будешь и дальше участвовать в иллюзиях майи?
— Я? — удивился Юрий. — Даже и не начинал.
— Будь осторожен. Закружит и обманет.
— А почему ты считаешь, что можешь меня наставлять? — возразил Юрий.
— Тебя, в образе нищего, привёл ко мне Шива. Я своих узнаю.