– Я к этому и веду. Разумеется, но без всяких привилегированных акций; нам не нужна принудительная реорганизация. Обычное участие, без права голоса…
– Для меня это выглядит как еще одна корпорация в банановой республике.
– Естественно, но я хочу выставить часть из них на Нью-Йоркскую биржу, и тебе придется проработать это с Комиссией по ценным бумагам. Не слишком много – только для демонстрации; надо будет поддерживать их активность и рост.
– А не хочешь ли ты отправить меня переплывать Геллеспонт?[57]
– Сол, не говори так. Это куда лучше, чем бегать за машинами скорой помощи и предлагать адвокатскую помощь пострадавшим от несчастных случаев.
– Я не уверен.
– Ладно, так вот что я хочу от тебя… тьфу!
Экран на столе Гарримана засветился. Секретарша объявила:
– Мистер Гарриман, пришел мистер Диксон. Он заранее не договаривался, но сказал, что вы хотите его видеть.
– А я думал, что отключил эту штуку, – пробормотал Гарриман, потом нажал клавишу ответа и сказал: – Хорошо, пригласите его войти.
– Очень хорошо, сэр… о, мистер Гарриман, тут еще пришел мистер Энтенса.
– Пришлите их обоих. – Отключившись, Гарриман обернулся к сотрудникам. – Банда, запирайте рот на замок и держитесь за свои кошельки.
– Кто бы говорил, – сказал Каменс.
Вошел Диксон, за ним – Энтенса. Диксон уселся, посмотрел по сторонам, начал было говорить, но тут же осекся. Он снова огляделся, особенно пристально рассматривая Энтенсу.
– Давай, Дэн, – подбодрил его Гарриман. – Здесь только мы, невинные цыплятки.
Диксон решился.
– Я надумал присоединиться к тебе, Ди-Ди, – объявил он. – В виде доказательства я озаботился подготовить вот это.
Он достал из кармана финансовый документ и показал его. Это был акт об уступке прав на Луну от Финеаса Моргана Диксону, сформулированный точно так же, как бумага, выданная Джонсом Гарриману.
Несколько растерявшись, Энтенса полез во внутренний карман пальто и один за другим извлек три контракта о продаже, составленные в том же духе, все от директоров энергетического синдиката. Гарриман состроил гримасу.
– Джек принял твою ставку и поднял на два, Дэн. Не хочешь ли раскрыть карты?