— Чиво?
— Она влюблялась в кого-нибудь?
— Ась?
— Парень, говорю, у нее был?
— Женихалась, что ли, с кем на стороне? — Габор еще раз снизил стилистическую планку. — О том мне неведомо.
— А может и было чего, но мы все пропустили! — опять встряла служанка. — Она часто гуляет одна-одинешенька, может, на свиданки к кому бегает.
— Где она любит гулять?
— Да все больше вокруг замка, то в лес сунется, то по горам лазает. Нехорошо это, все ж она не из простых. Дама должна в гостиной сидеть и носу наружу не казать, а ей все неймется, — тут хозяин строго взглянул на девушку, и она поспешила сменить тему. — Зато какие у нее платья, любо-дорого смотреть! И атласы, и бархаты! А на одном платье такой длинный шлейф, что она как пройдет по улице, после уже и подметать не нужно!
Уолтер вспомнил простое платье Гизелы и ему стало обидно. Вот кому пошли бы модные наряды. Ее стройное тело было создано для шуршащих шелков, маленькие изящные ступни — для атласных туфелек.
— Почему ваш граф не покупает дочери обновки? Боится ее разбаловать?
— Купила бы собака печень, да купить нечем, — хмыкнул Габор. — Граф наш, почитай, совсем разорился. У него давно уже на такое баловство денег нет. Нешто б мы ему не помогли! Так нет ведь, он гордый, чужого не возьмет! А когда вы расспрашивали про нашего графа, я потому и озлился да остальным запретил болтать, что подумал, будто вы из его кредиторов. Мол, пришли добро описывать. Таким мы не помощники.
— Отчего все так пекутся о графе? — спросил Уолтер, раздосадованный. — Вас не смущает, что он кровопийца?
— Все господа — кровопийцы, — заметил политически подкованный трактирщик.
— И герр Штайнберг тоже?
— А уж он и вовсе настоящий упырь! — зло выкрикнула Бригитта, но тут же шлепнула себя по губам.
Произошло неожиданное — Габор бросился к двери и захлопнул ее, а затем, привалившись к стене, вытер лоб.
— Сегодня безветренный день? — прошептала служанка сипло, словно у нее в горле пересохло.
— Твое счастье.
— Ветра точно нет?
— Точно, точно. Но в другой раз, девка, поостерегись, что говоришь!