Это если смотреть планетарно.
Тем временем к валяющемуся в сугробе Ёлкину подъехала Юнашевская «Волга».
— Папа, ты не ушибся?
— Борис Николаевич, как вы себя чувствуете?
— Гони в Москву! — очухался Ёлкин.
— Борис Николаевич, — чуть не плача взмолился Юнашев. — По такой целине не разгонишься!
— Папа, ну чем мы можем помочь Москве, если через пятнадцать минут её начнут бомбить?! — Татьяна попыталась воззвать отца к здравому смыслу.
На некоторое время все в машине подавлено замолчали, прислушиваясь к нарастающему гулу самолётов. Он стоял уже над самой головой.
— SОНЬКА! — вдруг заорал Юнашев. — Вот наше спасение! Мы должны их опередить!
— Валя! Гони!
«Волга» газанула, с трудом выбираясь с заснеженной пашни на дорогу.
— Вон за тем лесочком… — нервничал Юнашев, выжимая из старенького мотора всё, на что тот был способен, и даже больше.
Никогда ещё судьба России не зависела от старенького мотора и от него, Валентина Юнашева. Валентин до крови закусил губу.
— Они уже над нами! — заорал Борис-младший, высунувшись в окно.
Сидящие в автомобиле с ужасом посмотрели на небо. Да, первая линия бомбардировщиков висела над самой их головой, глуша своим рёвом.
— Не успеем… — мертвея, прошептала Татьяна.
Валентин сосредоточился на дороге. Он отдал бы всю свою оставшуюся жизнь за эти пятнадцать минут!
— В каком радиусе действует SОНЬКА? — вдруг осенило Татьяну. — Валя, дай мне свой мобильник! Быстро!
Валентин с полуслова понял Татьяну: недаром они столько времени проработали вместе. Как он сам об этом не догадался?
Валентин быстро достал из внутреннего кармана куртки мобильник и протянул Татьяне.