– Шакалы! – прошептал он.
– Здесь сейчас пусто. – Охранника почему-то пробило на разговор. – Сажать никого не сажают. А этих-то я сам попросил подальше перевести. А то как разбуянятся, так и не засни! Это ж не люди уже. Животные.
– Морлок, дай я его убью! – взмолился Абрам. – Этот проклятый антисемит заставляет меня содрогаться!
– А вот и пришли почти! – торопливо сказал старик. – Вон та дверь, видите?
– Ключи! – крикнул Абрам.
Старик дал ему связку. Абрам подбежал к указанной камере и зазвенел ключами.
– Мы не подойдем? – спросил старик.
– Нет. – Морлок покачал головой. – Я не хочу видеть Богиню плененной. Пусть она предстанет передо мной освободившейся.
Абрам подобрал нужный ключ и теперь поворачивал его.
– Богиню? – переспросил охранник.
Абрам открыл дверь и рванулся внутрь камеры. Тут же послышалась какая-то отрыжка, а потом он вылетел обратно с безумными глазами. Размахивая автоматом, Абрам подбежал к Морлоку и, тяжело дыша, стал пытаться оформить свои мысли в слова.
– Мертвы? – обреченно спросил Морлок.
– Там не они! – наконец сказал Абрам.
– А кто? – удивился Морлок.
– Не… Не зна… Не люди!
– Не люди? А кто же? Как они выглядят?
– Выглядят! – Абрам закивал головой, будто Морлок попал в десятку своим вопросом. – Они выглядят! Честное слово, выглядят!
Морлок поднял взгляд на камеру и торопливо отшатнулся, подняв автомат. Из каземата медленно вышел высокий человек с длинными волосами. Он был абсолютно голый, и от вида его тела бросало в дрожь. Трупные пятна, гноящиеся струпья, какие-то вздутия, посинения, местами из дыр в коже свисали кишки и лохмотья мяса.
– Живые мертвецы, а вы кого хотели? – простодушно спросил охранник.
Морлок не ответил. Вслед за первым мертвецом из камеры вышли остальные, ничем не лучше него. Всего их было пятнадцать, и все остановились у дверей каземата, молча смотря на троицу своих освободителей.