Ярих Проныра

Капитан удивленно посмотрел на домового.

– Лучше, думаешь, за борт?

Велиофант подавился от неожиданности.

– Посадить их в лачуги их и пускай плывут, откуда взялись.

– Ну что сразу лачуги, неплохие лодки, между прочим, и к тому же – трофей, – голос капитана стал жестким, – Ничего, пусть постоят, поразмыслят о своей загубленной жизни. И не смотри, кот, на меня жалобно. Захвати они нас, нам бы и от мук ожидания страдать не пришлось, сразу рыб кормить. Выйдем в океан, посажу всех в одну лодку, и – Бог им судья.

С марса голосили:

– Капитан, белый флаг на острове.

Подбежал Борис.

– Белый флаг.

– Слышу, иду, – Трэш сказал Борису. – День сегодня, однако, – Велиофанту. И, – Шлюпку на воду! – подбежавшим матросам, – Со мной док, ты, – он указал на Велиофанта, – И еще трое.

Капитан оглядел столпившихся матросов.

– Кто из вас хорошо стреляет?

Борька уже тащил большую кошачью корзину. Трэш поглядел одобрительно.

– Давай тоже с нами, его понесешь, – и кивнул на домового. Только потом сообразил, что на людях с Велиофантом разговаривать не нужно, а ведь только что, чуть было не поинтересовался, умеет ли домовой плавать. – Козырь, если не вернусь, ты за меня. И как договаривались, в Беспредельные земли. Пушки к бою, ружья на взводе. Ты, ты и ты, – ткнул он пальцем в ближайших матросиков, – Держать пленных на мушке, при угрозе атаки пристрелить. В случае засады, – он еще раз повторил Козырю, – Спасать корабль и пассажиров. Действуй по обстоятельствам.

А потом вдруг сделал то, чего Велиофант никак не ожидал – Трэш передумал его брать. Подал корзину матросам и приказал запереть в каюте с детьми.

Велиофант пошипел недовольно, но поразмыслив, решение не рисковать лишний раз его драгоценной жизнью счел благородным. Вот только как они там без его «чуйки»? В окно каюты пассажиры смотрели, как шлюпка становится все меньше и меньше. Тревога, царящая на палубе, просачивалась сквозь тонкие перегородки. Не нужно было быть Велиофантом, чтобы заметить тревогу Жанны, тайком вытиравшей платочком мокрые глаза. Она вообще странная в последнее время. Бледнела, краснела невпопад, и настроение ее менялась так быстро, что мужская половина пассажиров начала избегать женскую из боязни попасть под горячую руку девушки. Лиарна, вероятно, понимала, что происходит, потому что вид имела загадочный и важный.

Пошло пять минут после того, как шлюпка причалила к берегу. Но, для ждущих на палубе время остановилось. Особенно остро чувствовали это стоящие под прицелом разбойники. И, если до этого они имели нахальство скептически относиться к выражению «жизнь пролетела перед глазами», в смысле, «когда бы успела», то теперь поняли, что так оно и есть. Козырь, не выпуская из рук бинокля и не меняя позы, сказал негромко, но в наряженной тишине услышали все:

– Плывут назад. Все. Их не преследуют.

Даже в каюте услышали, как на палубе все разом зашумели и заговорили. Жанна бросилась к окну, оглядела шлюпку, и лицо ее осветила улыбка. Не оставалось сомнения, что причина ее душевного неравновесия находится там.

Велиофант не сдвинулся с места. Он все еще помнил, кто приказал его запереть. Понимал, что из лучших побуждений, более того, он даже сам удивился, обнаружив в своем характере мнительность и злопамятность. И гадал теперь, то ли он такой исключительный член своего племени, то ли длительное общение с людьми его так испортило.