Ярих Проныра

22
18
20
22
24
26
28
30

– Борька! – неси чаю, – Чаю неси! повторил Трэш еще раз появившейся в проеме голове, – Я, когда переволнуюсь, есть хочу, и мяса, и вообще, тащи, все что есть. И рому команде, по чарке, ну и закуски. Пусть кок постарается.

Взлохмаченная голова тут же исчезла за дверью.

– И десерт тащи, – вдогонку Бориске закричал капитан. И вместе со штурманом завис над картой. Она изменилась. Полностью.

– Мы теперь в другом мире? – тихонько спросил Ярих домового.

Не отрываясь от карты, Велиофант кивнул.

– А зачем их так разделяют, эти миры?

– Наверное, чтобы всем существам места хватило, чтоб каждый народ мог развиваться, как ему предначертано.

– Получается, если бы великан не открыл дорогу, мы бы сюда и не попали?

– Ну да, мы бы плыли по другому месту в мире людей. Так странно, тебя никто не учил, но ты все понимаешь и делаешь правильно. Ты настоящий внук своего деда. Ты станешь великим королем!

– Но ведь…

Велиофант прервал его:

– Ты, рожден королем, и так будет!

Их тихая беседа закончилась.

За дамами, поднося чай и разлаживая десерт, ухаживал Борис.

Физиономия Козыря выглядела по-прежнему грозно, но глаза горели. Велиофанту не нравился этот блеск. Для закоренелого прагматика и человека, верящего только в свои силы и опыт, к коим относился Козырь, столько чудес за раз было слишком. Поэтому Велиофант незаметно выскользнул из каюты, пошептался с поваром, чью психику не возможно было испортить в принципе, и штурману поднесли персональную, почетную, как объявил капитан, чарку.

До следующего утра спать ему пришлось не ужинавши.

Неделя прошла спокойно. Люди устроены так, что быстро ко всему привыкают. Даже к осознанию другой реальности. Капитан, по наущению домового, собрал команду и объяснил, что чудеса им встречаться будут, дичиться их не следует и особо глазеть тоже. Заявление это развеселило и обрадовало команду. Все ждали приключений.

* * *

Трэш, был под глубоким впечатлением от мастерства их канонира и по-прежнему приглядывался. Пару раз встречался с холодной сталью серых глаз, что его почему-то чрезвычайно смущало. Он даже забыл, что собирался поухаживать за Жанной. И, в то время как воодушевленная команда летала по кораблю, во главе с штурманом, который не мог нарадоваться на новую, подробную карту и даже уговорил Велиофанта перерисовать ее, на случай, если волшебные значки захотят снова исчезнуть, капитан ходил мрачнее тучи, не замечая ничего и никого вокруг, а однажды ночью, вломился в каюту писаря, куда теперь, вместе с картами, перебрался Велиофант. Трэш слегка покачивался, от него пахло вином.

Ни разу в жизни Велиофант не был разбужен более бесцеремонным образом.

– Поклянись, поклянись, что эта сероглазая бестия женщина!