— Конечно, нет. У твоих ошибок большая грудь и маленький мозг. И любопытная привычка хныкать у тебя под дверью, поняв, что они тебе надоели.
— Это не правда, дорогая. У тебя потрясающая грудь, при этом твой ум даст сто очков вперед многим мужчинам из тех, что я знал, жизнь моя. Полагаю, что ты — исключение, подтверждающее правило, — он нахально положил руки на округлости Вероники, маячившие перед ним все время, пока она его лечила. Девушка рассмеялась. — Нет, правда, что ты нашла в этом ничтожестве?
— Я заблуждалась насчет него. Если хочешь, назови меня романтичной, но было время, когда я спрашивала себя — нет ли в Арчибальде чего-то от байроновского героя? Я пришла в восторг от того, что один недостаток может превратить скучного мужчину в прекрасный образец порочности. Разве я могла остаться равнодушной?
— По мне, так он больше похож на образец глупости и тщеславия.
— Но однажды ночью, я обнаружила его в опиумной курительной на задворках, в которую меня пригласили коллеги, чтобы я познакомилась «с богемной жизнью города», — рассказывала Вероника, манипулируя ножницами, чтобы обрезать бинт, который только что обернула вокруг плеча, — и там был лорд Арчибальд, валяющийся на лоскутном одеяле в трансе. Ты можешь представить его себе в таком виде?
«
— Я всего лишь хотела поразвлечься, но Арчибальд видел это по-другому. Пришлось разъяснить ему, что наши отношения — это не более чем приятное времяпрепровождение и это ему совсем не понравилось. Так что я решила компенсировать ему моральный ущерб, превратив его в одну из моих моделей, не спросив у него на это разрешения...
Вероника снова рассмеялась, подошла к окну и задернула занавески. Когда свет фонарей, освещавших Адский переулок, перестал проникать сквозь мутное стекло, комната погрузилась во мрак.
— Но я совсем об этом не жалею, — заверила она и, глядя в глаза Лайнелу, добавила — Мне же надо было чем-то себя развлечь, пока ты оставил меня без внимания…
Лайнел даже не дал ей закончить. Он встал, заключил ее в объятия и снова упал на кровать, увлекая за собой смеющуюся и лягающуюся Веронику, которая малоубедительно изображала бурное сопротивление. Он лег на нее, удерживая запястья девушки над головой, и увидел в ее глазах желание, ничуть не уступавшее его собственному. Не было необходимости в словах: оба слишком соскучились, чтобы тратить время на разговоры. Губы Лайнела не спеша прошлись по шее Вероники. Он не мог скрыть довольную улыбку, почувствовав, что тело девушки выгнулось ему на встречу, требуя продолжения.
— Подожди минутку, я кое-что вспомнила, — вдруг услышал он. Вероника приподнялась на локтях и Лайнелу пришлось на нее посмотреть.
— Мой дядя попросил, чтобы я тебе кое-что передала. Хочет встретиться сегодня днем с тобой, Августом и Оливером там же, где и всегда.
— Мне уже не хватало новостей от него, — пробормотал Лайнел и склонил голову, возвращаясь к декольте.
— Судя потому, что он сказал, дело касается чего-то очень важного. Он попросил меня лично запретить тебе увильнуть. Кажется, для
— Да плевать я хотел на то, что может произойти с
Его последней четкой мыслью была о его ране. Впрочем, жар, который оставила пуля в его плече, вскоре уступил жару совсем иного рода, который нравился Лайнелу гораздо больше. Во всяком случае, именно этого хотел молодой человек, прижимаясь к Веронике, ненавидя себя за нежелание признаться в том, насколько сильно завладел им страх....
——————————————
[1]
[2]
[3]