— Вижу, что настроение уже испортилось… Жора мёртв, Тима и Люсьен тоже.
— Что!? — поперхнулся удивлением босс. Он медленно встал.
— Их застрелили, — беспечно зевнул Нафаня. — Замечу, что ваш телефонный звонок с приказом застал меня на бабе. И вы мне обломали кайф, ведь я только-только собрался кончать!
Главарь подбежал к секретарю и пнул его по ноге. Нафаня ойкнул и сосредоточился:
— Я взял Гориллу с Ливером и поехал на Главную Столичную Помойку. Но пока я закончил на бабе…
— После моего приказа ты снова трахался!? — недоверчиво перебил шеф.
— Я привык всю работу доводить до логического завершения. Согласно вашему Наикрутейшему Завету! — оправдался секретарь.
Михал Михалыч любил лесть больше логики, и поэтому благодушно кивнул.
— Я приехал с братвой на Помойку и увидел там лимузин Жоры, — рассказал секретарь. — Тачку грабили два бомжа в албанских пиджаках и бомжиха с килограммом злата на шее. Я выстрелил один раз и подстрелил убогого. Мои мордовороты погрузили его в багажник «Кадиллака», и мы отчалили. Остальные бомжи дали драпака.
Михал Михалыч пошевелил недоуменными бровями:
— Почему же ты пальнул всего раз, Нафаня? Обычно ты ведёшь стрельбу до талого!
— Рядом я увидел мусоровоз в движении. Шофёр мог стукнуть полицейским сукам. чну с того, что ваш звонок застал меня на бабе
тал тебя давно убрал.
— Толково. Дальше.
— Подстреленный бомж всю дорогу орал, что Жору с братвой замочил герой, который подселился к ним накануне. Из армейского автомата.
— Ну, и!? — жадно спросил шеф.
— Как только мы приехали к вам — бомж потерял сознание, от потери крови. Сейчас он в Тайной Комнате.
— Тоже без сознания? — уточнил Михал Михалыч.
— Хрен не ведаю, — отмахнулся Нафаня.
Босс начал задумчивыми кругами ходить вокруг секретаря. А после встал и рявкнул: