— Ага. Так я и думал, — произнес Даник удовлетворенно. Катька была уверена, что ничего такого он не думал, и вообще о личности преступника она первая догадалась. Но не стала ничего говорить: больно уж торжественный выдался момент.
— Можете присесть, — вежливо сказал физруку Симрик. — Прежде, чем сдать вас органам правопорядка, я бы хотел, — он оглянулся на друзей и поправился, — мы бы хотели задать вам несколько вопросов.
Злодей выдернул из печки руки, заставив Катьку отпрыгнуть, и медленно сел на пол.
— Итак, я сейчас изложу факты, а вы подтвердите или опровергнете их.
— Пусть сначала достанет, а то я умру от любопытства.
— Не буду, — сказал преступник. — У меня руки дрожат.
— Хорошо, — кивнул Симрик строго, — изъять вещественное доказательство мы можем и потом.
— Ничего хорошего, — шепотом фыркнула Катька, но смирилась и плюхнулась на продавленный стул, а Даник угнездился на постаменте «Девочки…»
— Итак, 18 апреля сего года вы и…
Максим последовательно излагал события, сверяясь с тетрадью, и его, затаив дыхание, слушали не только друзья, мемуар Генаши не читавшие, но и сам автор. А когда пересказ завершился, сказал с не приличествующим пойманному злодею презрением в голосе:
— Чужие дневники читать стыдно.
Во второй раз за этот день Максим густо покраснел.
— Я полагал, что он никому не нужен, — немного смущенно признался он. — Валяется среди мусора. Давно, так как страницы покоробленные и сырые. И коричневые от старости.
— Или потому, что их облили газировкой.
Сыщики открыли рты.
Ируська, мстительная Ируська!
— Я должен был об этом догадаться! — готов был рвать на себе кудри Максим. — Она влезла в окно, опрокинула газировку. Утащила дневник и, когда ее спугнули, кинула в кустики?!
— Или спрятала. Да не переживай так!.. — сказал преступник, видя, что Симрик собирается стукнуться головой о стену. — Я гнался за ней…
— И Виолка вас увидела!
— Трижды идиот! Откуда после ужина светит солнце?