Творец счастья

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я же обещал, даже поклялся, Кать, никогда больше так не будет, – тут же отвечаю я, а потом целую ее, но помню про «скоро будем» и, отстраняясь, шепчу своей смелой Конфетке. – Собираемся. Мне нужно быть там, чем скорее, тем лучше.

– Так это гостиница или что-то вроде? – спрашивает Катя, когда мы выезжаем на кольцевую.

Нам ехать минут двадцать, так что у меня есть время рассказать историю о том, как Дубравушка стала нашей с Мишей собственностью.

– Давай все с самого начала тебе расскажу, чтобы была целостная картина, – начинаю я. – Мы с Мишей были одноклассниками и жили в соседних дворах. Однажды подружились и, как видишь, вместе всю жизнь. Миша рос с матерью. Отец ушел от них, едва Мише исполнилось пять лет. И двадцать лет от папаши его ни слуху ни духу. Тем временем, мы уже универ закончили и открыли свою фирму, ну ты знаешь, «Софтран».

Катя кивает, мол «знаю», а я улыбаюсь, вспоминая ее воинственное вторжение в мой кабинет.

– Ну вот. Дела у нас пошли хорошо, – продолжаю я. – Мы уже неплохо зарабатывали. Я купил дом, а Миша купил шикарную квартиру. В общем, жили себе и занимались любимым делом. А потом, вдруг к нам в офис заваливает адвокат Мишиного папаши. Говорит: «Отец ваш, Михаил Калиновский, скончался неделю назад и по завещанию теперь вам принадлежит кемпинговый охотничий клуб Дубравушка». Миша, конечно, в сердцах, нахрен послал подачки от папаши. Но потом, поразмыслив, мы решили поехать, посмотреть, что за «ОНО». Поначалу, нам там не понравилось – слишком запущено все было. Красивая природа, лес, озеро, но ничего особенного, к тому же все строения немного обветшалые, кроме двух административных и здания конюшни. Единственное, что мы оценили, это баня, бассейн, ну и небольшой крытый спортзал. Для начала, решили устроить там что-то, типа дачи.

Слышу нервный смешок Кати и поворачиваюсь к ней. Ее рассмешило слово «дача»? Да, в теперешнем виде это на дачу совсем не похоже. И я продолжаю свой рассказ:

– Потихоньку начали приводить все в порядок. Ну и втянулись как-то. Короче, львиная часть прибыли от «Софтран» уходила в строительство и ремонт Дубравушки. И со временем мы оформили ее на нас обоих – 50/50 %, так же, как и бизнес. Я остаюсь генеральным директором «Софтран», а Миша – генеральный директор Дубравушки. Но мы полноправные владельцы и того и другого. Такая вот фиговина.

– Так там еще идет ремонт? Вроде, мне показалось, что там уже все шикарно.

– А-а, это уже вторая часть истории, – улыбаюсь я и продолжаю. – Как ты понимаешь, одной «типа дачи» нам оказалось мало, особенно, когда клиенты повалили отдохнуть на природе. Мы отремонтировали все постройки, набрали персонал и начали сдавать номера. Когда к нам стали селиться спортивные команды, мы восстановили бассейн и спортзал. Но старого спортзала оказалось мало, пришлось отгрохать целую спортивную арену. Тогда к нам начали поступать предложения о проведении соревнований. И знаешь, все пошло удачно. Миша управляющего хорошего нашел. Толковый мужик – и хозяйственный, и ответственный, и сообразительный. Доходы растут – предприятие расширяется. Но возник вопрос сообщения между строениями. Зимой никому не хочется напяливать сапоги и шубы, чтобы в мороз перейти из спортзала в бассейн. Поэтому сейчас мы строим коридоры и мосты между зданиями.

– Ты сказал, что были конюшни. Они все еще есть? И лошади есть?

Я смеюсь:

– Конечно, есть. Покатаемся потом. Но не сегодня. Нам ведь еще на юбилей ехать.

– Я слышала, что лошади страшно дорогие, – деловито отмечает моя Конфетка.

– У нас не племенные жеребцы, не породистые. У нас обычные лошадки-трудяги. Но умные и очень послушные. Мы их по колхозам за копейки собирали, иногда даже списанных «на колбасу».

Вижу, как от моих слов Катю немного передергивает.

– Да не переживай. У нас за лошадками уход хороший. Все живы, здоровы и счастливы. Мы конюшни сохранили, потому что это были самые ухоженные строения. Видимо, папаша Мишин лошадей любил больше, чем людей.

– Лошадок я люблю, – улыбается Катя. – Они добрые. И собак люблю, но только не кусачих.

– Хорошо, подарю тебе щенка, – заговорщицки улыбаюсь я. – Когда ко мне переедешь.

Вижу, как она хмурится от перспективы переезда ко мне.