– Привет, – говорю я, рассматривая ее. Она кажется грустной. Интересно, что случилось?
– Здравствуйте, Михал Михалыч, – отвечает она, быстро глянув на меня и вернув свое внимание на ребенка.
– Мы могли бы уже перейти на «ты», – предлагаю я.
– Вы – мой начальник, и я имею право называть вас на «вы».
Вот даже как?! Мля, ну и как с ней разговаривать? Че она сердится все время? Чувствую себя полным идиотом. Не понимаю нихрена. Что я плохого сделал, что вызвал такое нерадушное приветствие? Подавляя внутренний рык, беру себя в руки. Терпение и спокойствие, Михалыч!
Тем временем, на берегу разворачиваются события. Паша подходит близко к зарослям камышей и из этих зарослей на него внезапно выскакивает, гогоча и хлопая крыльями, белый лебедь. Ребенок от неожиданности бросается наутек и роняет из рук пластиковую машинку-игрушку. Отбежав на несколько шагов, он останавливается и оборачивается, ищет глазами свою игрушку. Машинка лежит рядом с грозной птицей.
– Паша, – охает Света и рвется спасать ребенка.
– Подожди, – останавливаю ее, удерживая за плечо.
– Отпустите, – возмущается взволнованная мамочка, – там… там…
– Что там? Лебедь – очень грозный зверь, а? – улыбаюсь я, не отпуская ее плечо.
– Он его может…
– Укусить? – предполагаю я. – Я, конечно, не силен в зоологии, но мне кажется, у лебедя нет клыков.
– Вы не понимаете, – злится Эльфийка, – он маленький ребенок.
– Это вы не понимаете, Света. Он мужик. Дайте ему самому справиться с проблемой. Он сам сможет, вот увидите.
И мы смотрим. Эльфийка то и дело бросает на меня взгляды, сопровождающиеся непонятными мне эмоциями.
– Он не закричал: «Мама, помоги!» Так? Значит, попытается сам, – объясняю ситуацию с точки зрения мужчины, а сам думаю: «Отличный парень вырастет! Ну же, дружок, давай смелее!»
И мальчик оборачивается, несколько секунд смотрит на нас. Света готова сорваться с места, но я все еще удерживаю ее, когда Паша оглядывается вокруг и принимает решение. Осторожно чуть отступает назад, берет с земли ветку, крепко сжимает ее двумя руками и смело наступает на грозную птицу, которая, оценив степень опасности, все еще гогоча, пятится назад, а потом и вовсе удирает в прибрежные заросли. Мальчик бросает ветку, хватает свою игрушку и гордо направляется к нам.
– Мама, ты видела? Я его победил! – радостно возвещает он.
А я присаживаюсь на корточки, чтобы быть лицом на уровне с Пашей.
– Ну ты, смельчак! – хвалю я его. – Дай пять, мужик!