Кирилл уже оделся и вышагивает за плотной шторкой, отделяющей нас. Я не выдерживаю и выглядываю. Уау, какой герцог, держите меня кто-нибудь! И вот, что он делает сейчас, а, злодей? А этот злодей достает свой мобильный и звонит кому-то. Ну, вот представьте мое состояние – когнитивный диссонанс. Это просто сюрреализм какой-то.
Представьте себе знатного парижанина, мужчину в костюме 17-го века с мобильным телефоном в руке. Вот-вот, и у меня че-то голова закружилась… Или это потому что Котяра выглядит, как настоящий герцог… Слышу свой томный полустон и чувствую горячий сладкий спазм, пробегающий волной по позвоночнику куда-то в низ живота. Что вы там говорили про «ролевые игры», милорд? А давайте найдем с вами отдельный кабинет и, желательно, с мягким диваном. Ой, что-то совсем горячо мне становится. Так, Васильева, держи себя в руках! Вдох, выдох, вдох, выдох…
В мои руки, как кстати, кто-то заботливый вкладывает раскрытый веер. «Спасибо», – шепчу я на выдохе. И этот кто-то в лице тети Неллы довольно усмехается:
– Первый раз вижу, чтобы выражение «неровно дышит» так себя оправдывало.
Она подмигивает мне в зеркало и какой-то немыслимо красивой заколкой закрепляет мои волосы высоко на затылке, оставляя их спадать вьющимися локонами.
– А теперь пойдем, посмотрим, как сейчас наш герцог будет «неровно дышать».
С этими словами, она отдергивает шторку и жестом приглашает меня выйти.
Я делаю шаг, еще один. Кирилл оборачивается, смотрит на меня и застывает в позе: «увидел и ахренел нафиг!»
Мы с ним стоим так и смотрим на друг друга, любуясь нашими новыми образами, в то время, как тетя Нелла копошится в шуфлядках своего рабочего стола.
– Если женщины в ту эпоху выглядели так восхитительно, то я не удивляюсь, почему вся Европа передралась из-за них в многочисленных войнах, – наконец, обретает он дар речи.
– А вам, мужикам, лишь бы подраться, – ворчит тетя Нелла и подходит к нам с телефоном. – Давайте я вас пощелкаю, красавцы мои.
Щелкаемся на все телефоны, что у нас имеются, а потом «выходим в свет», то есть идем гулять по театру. Я держу моего герцога под руку и чинно шествую рядом с ним. Работники театра, встречающиеся нам по пути, улыбаются и кивают в знак приветствия, мы снисходительно, как и полагается королевским особам, киваем в ответ.
– Вы, моя королева, просто обворожительны, – шепчет мне на ушко мой герцог, – готов сразиться с драконом, чтобы завоевать ваше сердце. Я даже знаю, где один прячется.
– Боюсь за вашу жизнь, милорд. Сожрет вас дракон. Шпага то ваша пластиковая.
– Ну, так и дракон, в общем-то, поролоновый, – отвечает мой бесстрашный рыцарь и мы хохочем, как дети.
А через минуту, Кирилл снова ведет меня в недра театрального здания и, судя по обстановке, направляемся мы прямо в пещеру к дракону. Но, к моему удивлению, свернув в очередной полутемный коридор, мы неожиданно оказываемся в просторной светлой комнате, похожей на пульт управления космической станцией. На столах, полукругом расположенных вдоль стен, стоят мониторы и на них видна вся сцена, где уже идет спектакль. В мягком офисном кресле по центру комнаты восседает молодой парень в очках.
– Господа артисты, вы заблудились, – даже не повернувшись к нам, сообщает очкарик. Видимо узрел наше отражение в глянцевых панелях пультов управления. – Выход на сцену с другой стороны от шестого сектора.
– Славка, ты «Пушистика» уже вывел со сцены? – ничуть не смутившись спрашивает Кирилл.
Очкарик мгновенно поворачивается вместе с креслом, подскакивает и застывает с открытым ртом.
– Ой, Кирилл Иванович… Это вы? Какой классный прикид! Я не узнал вас, извините. Да, рептилия уже выехала в четвертый сектор, – тараторит Слава, пожимая руку герцогу и кивая мне.