В действительности повреждений не так уж много, только вот – ой! – весь правый бок онемел и ноет – наверное, расшиб, падая, а потом, для полного комплекта, еще и застудил. Интересно, думал Рэндалл, долго ли я так валялся?
Сняв пижамную куртку, он решил, что стирать сейчас – слишком много хлопот, смял ее в комок и засунул за унитаз. Чтобы Синтия не наткнулась на такой ужас раньше, чем он объяснит ей происшедшее.
«Господи, Тедди, что это с тобой?»
«Да так, маленькая, ерунда. Просто поцеловался с батареей».
Объяснение звучало даже сомнительнее, чем классическое «на дверь наткнулся».
Голова все еще кружилась, кружилась сильнее, чем Рэндалл думал, – засовывая куртку, он чуть не упал и с трудом сохранил равновесие, ухватившись за бачок. И стучало в этой голове так, словно внутри ее лупила по своим барабанам целая орава доброхотов из Армии спасения. Пошарив в аптечке, Рэндалл нашел аспирин, проглотил три таблетки и задумчиво воззрился на коробочку люминала, приобретенную Синтией несколько месяцев назад. Прежде такое было ни к чему, спал он всегда как убитый, но тут особый случай. Кошмары две ночи кряду, а для полной радости – начал расхаживать по квартире, как лунатик, и чуть не свернул себе дурацкую свою шею.
«А ведь девица в чем-то права, – подумал Рэндалл, глотая таблетку. – Отпуск совсем не повредил бы, а то я совсем как выжатый лимон».
Найти чистую пижаму, не зажигая в спальне свет, было практически невозможно, так что Рэндалл без куртки скользнул под одеяло, подождал секунду – не проснется ли Синтия, а потом закрыл глаза и попытался расслабиться. Через несколько минут снотворное начало действовать, болезненные толчки в голове немного стихли, и вскоре он крепко заснул.
7
Проснувшись от бившего в лицо солнца, Рэндалл сощурил один глаз на будильник, увидел, что уже десятый час, и торопливо слез с кровати. Поступок оказался не из самых остроумных – дико заныл правый бок. Затем коричневое пятно под батареей напомнило ему вчерашние приключения.
Осторожно повернув голову, он поглядел на жену. Та все еще безмятежно спала и, по всей видимости, даже не собиралась шевелиться. Такой расклад вполне устраивал Рэндалла – лучше сперва напоить ее апельсиновым соком, а уж потом описывать столь прискорбные обстоятельства. Зачем сразу устраивать панику?
Кое-как нащупав шлепанцы, он накинул на себя купальный халат – голые плечи зябли, а все мышцы неприятно ныли. Чистка зубов несколько улучшила положение – избавившись от противного вкуса во рту, Рэндалл настолько осмелел, что начал подумывать о завтраке.
Мысли его рассеянно скользили по событиям прошлой ночи, даже не пытаясь проникнуть в них поглубже. Неприятная все-таки вещь, думал он, выжимая сок из апельсинов, – эти ночные кошмары. Может, и не психоз, но невроз – это уж точно, а что в этом хорошего? Кончать надо с этим. Разве можно работать, если всю ночь прослонялся как дурак по квартире, даже если при этом и не сломал себе шею, зацепившись за что-нибудь. Мужчине нужен сон – какие тут сомнения.
Управившись со своей порцией сока, Рэндалл понес второй стакан в спальню.
– Ну-ка, красавица, подъем!
Синтия не пошевелилась, так что он решил прибегнуть к средствам более радикальным и запел:
И снова никакого результата. Аккуратно поставив стакан на тумбочку, Рэндалл сел на край кровати, взял Синтию за плечо и слегка ее потормошил.
– Вставай, засоня! Всю молодость проспишь!
Синтия не шелохнулась. Плечо было холодным как лед.
– Син! – закричал он в голос. – Син! Син!