Входной звонок выдернул Рэндалла из кресла. Несмотря на полный сумбур в голове, он продолжал хранить твердую уверенность, что не сомкнул глаз ни на секунду. Синтия в порядке, то есть спит по-прежнему – ни на что большее он и не надеялся. Свернув свой бумажный стетоскоп, он на всякий случай послушал ее сердце.
Звон продолжался – а может, возобновился – в точности Рэндалл не знал. Совершенно механически он взял трубку домофона.
– Потбери, – послышался раздраженный голос. – В чем дело? Вы что там, уснули? Как состояние больной?
– Без изменений, доктор, – ответил Рэндалл, изо всех сил стараясь справиться с неожиданно непослушным голосом.
– Действительно? Ладно, впустите меня.
Когда Рэндалл открыл дверь, Потбери бесцеремонно прошел мимо него, направился прямо к Синтии и несколько секунд смотрел на нее, низко нагнувшись к кровати.
– Все, похоже, как и раньше, – выпрямился он. – Да и трудно ожидать каких-нибудь перемен в первые день-два. Кризис должен наступить примерно в среду.
С явным любопытством Потбери оглядел Рэндалла.
– А чем это вы тут, позволительно будет спросить, занимались? Видок у вас – как после недельного запоя.
– Ничем, – искренне удивился Рэндалл. – А почему вы не велели мне отправить ее в больницу?
– Самое худшее, что только можно сделать.
– А почему вы так решили? Вы ведь даже толком ее не обследовали. Ведь вы не знаете, что с ней такое. Ведь не знаете?
– Вы что, свихнулись? Я же вчера вам это сказал.
– Одни умственные слова и увертки, – упрямо помотал головой Рэндалл. – Вы пытаетесь меня обмануть, хотелось бы только знать почему.
Потбери шагнул к Рэндаллу.
– Вы действительно сошли с ума, а заодно и напились. – Он бросил взгляд на большое зеркало. – А вот мне хотелось бы узнать, что это тут происходило.
Он потрогал косо наляпанную краску, обезобразившую безукоризненную когда-то поверхность.
– Не трогайте!
Потбери отодвинулся от зеркала.
– Зачем это?