Что это там, драгоценности? Большие, блестящие и, наверняка, поддельные. Он попытался разглядеть получше, а торговец продолжал говорить:
– Ну, скажите мне, что вы хотите, и оно ваше. Заманчиво, не правда ли? Такой блестящий молодой человек должен уметь выбирать. Выбирайте и берите! Свободно и бесплатно. Не упустите свой шанс.
"
Но он не мог оторвать глаз от таинственных вещей, запрятанных в недрах пиджака.
– Смелее... скажите... что вам нужно...
Да, вот это вопрос.
– ...и оно ваше...
Он видел давно забытые сокровища, вещи, от сладкого желания обладать которыми когда-то сжималось его сердце. Большинство их было бесполезно, но все они будили старые мечты. Очки с рентгеновскими лучами (Смотрите сквозь стены! Удивите друзей!), которые он видел в рекламе, но никогда не мог купить. Теперь они были здесь, сверкая пластиковой оправой, а он вспоминал октябрьские ночи, когда не мог уснуть, думая, как они работают.
А кроме них? Еще один фетиш его детства – фотография дамы, одетой только в поясок и ножные браслеты, зазывно приподнимающей руками свои пышные груди. Кэл видел ее у приятеля, который стащил ее из бумажника своего дяди, и так хотел, что ему казалось, что он умрет, если ее не получит. И вот она глядит на него из подкладки пиджака Шэдвелла.
Но она уже меркла, и на ее месте возникали новые сокровища.
– И что же вы видите, мой друг?
Ключи от машины, которую он хотел иметь. Призовой голубь, чемпион бесчисленных гонок, владельцу которого он так завидовал...
– Скажите, и это ваше!
Казалось, он может смотреть час, два, целый день, пока весь желанный и недостижимый мир не спрячется в пиджаке торговца.
Но все это была иллюзия. Что-то за этим скрывалось, что-то, ради чего Шэдвелл затеял все это. Пока он не мог этого понять.
Он не сразу услышал, что торговец опять обращается к нему. Теперь в его тоне было заметно удивление.
– Как, мой друг... почему вы ничего не хотите?
– Я... не могу... разглядеть...
– Смотрите лучше! Сосредоточьтесь!
Кэл сосредоточился. Перед ним проплывали и гасли бесчисленные образы.