Она изо всех сил пыталась сдержать менструм, но тут священник отпустил ее. Огни свечей вспыхнули ярче и тревожно заметались. Он отшатнулся и попятился к выходу; его коротко стриженные волосы в буквальном смысле стояли дыбом.
Она не разделяла его ужас. Древние силы освобождались из плена, и она купалась в их потоках, чувствуя, как они наполняют ее силой. Священник выбежал в дверь, и тут гробы в нишах начали трескаться, словно мертвецы спешили на Страшный Суд. Посреди комнаты из пыли возник какой-то силуэт, вернее, три силуэта. Сюзанна смотрела, как они направляются к ней, но чувства опасности у нее не было.
Центральная фигура выступила вперед, и Сюзанна почти не удивилась, разглядев черты Иммаколаты. Здесь было самое подходящее для нее место.
Но фигура обладала чертами всех трех сестер, и голос ее тоже отличался от голоса Колдуньи. Он был более мягким... или более насмешливым.
– Мы рады, что ты пришла. У нас к тебе дело.
– Какое дело?
– Он не должен этого слышать. Пожалуйста, выстави его отсюда и успокой. Эти люди так суеверны!
Сюзанна вышла в коридор и подняла хнычущего священника с пола.
– Уходите, прошу, вас. Госпожа хочет этого.
Он поглядел на нее затравленным взглядом.
– Вы тоже идете?
– Нет.
– Да-да. Я понял. Я ухожу.
Он метнулся вверх по лестнице, как кролик, и она вернулась в комнату.
– Я думала, что вы умерли.
– Умерли? Так Кукушата говорят о мертвой плоти, но это ничего не значит, Сюзанна.
– Так зачем вы здесь?
– Отплатить тебе. В Храме ты помогла мне, ведь ты не забыла?
– Нет.
– Я тоже. Доброта должна вознаграждаться, я теперь это поняла. Я многое поняла. Видишь, теперь мы все вместе. Мы видим, как были жестоки и слепы, и сожалеем об этом.