Сотканный мир

Озеро с рассыпанными по его глади мириадами островов, похожих на спящих китов. Заплатки полей, злаки которых колыхал тот же ветер, что поддерживал его в воздухе. Бархатом леса поросший холм, увенчанный сторожевой башней, сверкающей на солнце.

Были и другие признаки людей, хотя их самих не было видно. У излучины реки стояли дома; приютились они и на гребне скалы, игнорируя силу тяготения. И город – кошмар архитектора, – половина улиц которого была безнадежно запутана, а другая половина заканчивалась тупиком.

Та же путаница наблюдалась повсюду. Равнины и возвышенности, плодоносные зоны и пустоши перемежались с нарушением всех законов природы, словно созданные каким-то выжившим из ума богом.

Он подумал, как хорошо было бы прогуляться там, среди этого бесконечного разнообразия, не зная, какой пейзаж ждет за поворотом. Жить в таком мире – это, должно быть, вечное, нескончаемое приключение.

И в центре этого удивительного пейзажа – самое странное зрелище. Громада темных облаков, пребывающих в постоянном движении, как птицы на Рю-стрит", подумал он.

При этой мысли он услышал голоса птиц – откуда-то издали, потом ближе, – и ветер подул сильнее, таща его вниз.

Он понял, что падает. Попытался крикнуть, но от скорости падения крик застрял в горле. Птицы кричали вокруг, обсуждая его странные действия. Он попытался раскинуть руки, но лишь перевернулся в воздухе, потом еще раз, так, что уже не отличал земли от неба. Ну и ладно. Так он хотя бы не узнает, когда придет смерть. Когда...

...тут все исчезло.

Он пролетел сквозь кромешную темноту и ударился о землю под несмолкающий гомон птиц.

Звуки и боль убедили его, что он еще жив.

– Скажи что-нибудь, эй, – потребовал кто-то. – Хоть попрощайся.

Следом раздался смех.

Он открыл глаза. Над ним склонился Гидеон.

Кэл открыл глаза чуть пошире.

– Скажи что-нибудь?

Он приподнял голову и осмотрелся. Он лежал посреди двора, на ковре.

– Что случилось?

– Ты упал со стены, – ответил Шэн.

– Упал, – повторил Кэл, садясь. Его подташнивало.

– Думаю, тебе повезло, – сказал Гидеон. – Отделался царапинами.