Артия изумленно смотрела на него, широко распахнув серые глаза, яркие, как звезды у них над головой. Колотящееся сердце екнуло и остановилось.
— Но в таком случае, сэр, мне ничего не остается, кроме как…
— Убить меня? Но ты и твоя шайка
— Я найду другой способ помешать вашему плану, — сказала она.
— Единственный способ — моя смерть.
Губы Артии скривились в презрительной улыбке.
— Не льстите себе надеждой, мистер Феникс. Найдутся и другие способы. А пока что, сэр, вы свободны. Я оставляю за вами право строить козни и делать ваши записи. А в других отношениях, боюсь, вашу свободу передвижения на этом корабле придется ограничить.
— Я уже десять лет как не свободен. Доброй ночи,
Когда спокойная, но всё-таки полная волнений ночь наконец-то миновала, взошедшее на востоке солнце озарило странным образом изменившийся океан. Он больше не был синим, скорее походил на прозрачный чай в белой фарфоровой чашке.
Подгоняемый переменным, словно кружащимся ветром, «Незваный гость» стремительно бежал по янтарным водам странного моря. Они положились на волю ветра и шли туда, куда он их гнал, убирая паруса лишь для того, чтобы выровнять корабль. В воздухе пахло цветами и свежей зеленью, но нигде не было видно ни клочка земли. Однажды мимо проплыла скала, вздымающаяся из моря, будто межевой столб на затопленном поле.
— Говорят, под этими водами иногда звонят колокола.
— Говорят, здесь живет кракен, самое огромное чудовище океана.
— Да заткнись ты!
Планкветт восседал в «вороньем гнезде», обозревая горизонт, и время от времени без толку тревожил команду бесполезными криками:
— Попка хочет доллар!
Или:
— Восемь бокалов!
Свин тоже приободрился, бегал взад-вперед по палубе, свесив язык, и азартно вилял хвостом.
— Есть в этом море какая-то энергия, — сказал Эйри. — Я ее чувствую. Как крепкий кофе. Или крепкий чай — больше похоже по цвету.
Тем временем изо дня в день сине-янтарными вечерами продолжался всё один и тот же, главный спор.