Пиратика (2004)

— Тысяча гремучих уховерток! Птицы возвращаются… Все испуганно подняли головы.

Точно многокрасочное, стрекочущее облако, подгоняемое мириадами хлопающих крыльев, из солнечного марева низверглись попугаи.

Подлетев, они наполнили воздух не только перьями и прочей ерундой, но и… речью. Каждый попугай выкрикивал слова — неразборчивые, бессмысленные — на ангелийском, франкоспанском (Артия отчетливо это расслышала) и даже на латынице — языке древнего мира, а также на других наречиях, которые она никогда в жизни не слышала. В невнятице пронзительных криков одни голоса звучали почти совсем по-человечески, другие скатывались в скрипучий визг.

Команда «Незваного гостя» тоже обратила внимание на эту разноголосицу:

— Гречанский!

— Африканийский! Этот диалект мне знаком!

— Катайский, северное наречие. Говорить на нём не умею, но слыхал, как другие говорили…

— Хенди, язык из Индеи.

Попугаи расселись на деревьях. Их было намного больше двух сотен. Все они сидели на коротких крепких ногах, обрамленных штанишками из перьев, плотно сложив крылья или расставив их в стороны, и горячо кивали в такт своим крикам. Моргали жемчужные глаза. Щелкали клювы, трепетали черные язычки.

Из оглушительного гама до пиратов долетали обрывки причудливых, сумасбродных фраз:

— Птица из костей!

— Через восемь и еще через восемь!

— Обойди меня справа!

— Шестнадцать шагов!

— Двадцать один шаг!

— Стоит или упал!

— Подними крышку!

— Через девятнадцать!

— Смотри, какой я бледный! — эту фразу выкрикнул попугай в великолепном облачении из ярко-лиловых, черных и бирюзовых перьев.

Незадачливые искатели сокровищ, которым доводилось находить сундуки с золотом только на сцене, в отчаянии переглянулись. Если в этом заключался какой-то смысл, ключ к тайне, то как его раскрыть?! Тот, кто выдрессировал этих птиц, вложил в уста каждой из них только крохотный обрывок единого целого.