— Я не заплачу, потому что Люди Моря, чьи глаза всегда полны соленой воды, не проливают слез, — отозвалась она тихо, отворачиваясь от своего возлюбленного. — Но убивать старика было не обязательно. Или ты хочешь сам стать королем Сабла?
— Твой коралловый город ничего не значит для меня.
— И я для тебя — ничто, раз ты оставляешь меня здесь.
— Между нами все кончено, — объявил Зайрем. — Впрочем, так и предполагалось.
— Это ты так считаешь.
Они холодно посмотрели друг на друга. Зайрем утолил свою похоть, принцесса же лишь разожгла в своем сердце костер любви. Но насилие и потрясение приблизили развязку. Предоставленная самой себе, любовь, наверно, задержалась бы в ее сердце еще на несколько часов…
— Мне не нужна женщина, — продолжал Зайрем, — но я благодарен тебе за то, что ты наделила меня магической силой, которой я воспользуюсь в земном мире.
— Тебя там не ждет ничего хорошего. Я проклинаю тебя. И весь Сабл налагает на тебя проклятие за убийство моего отца, короля Хабзура.
— Он того заслуживал.
— Что ты собираешься делать?
— Тело твоего отца послужит мне надежной защитой в этом городе ловушек. Ты дала мне превосходный совет, Хабэд.
Медная урна превратилась в клетку. Зайрем обошел вокруг нее и поставил магические печати. Теперь никто, кроме него самого, не смог бы извлечь оттуда Хабзура.
Просунув руку сквозь прутья клетки, Зайрем ухватился за волосы короля и обмотал их вокруг запястья.
— Таков его удел, ибо мне придется тащить его.
— Бесспорно, мы не отличаемся особой мягкостью, — вздохнула Хабэд, — но рядом с тобой мы выглядим безобидными младенцами.
— Я сам удивлен, — ответил колдун. — Но я еще в детстве был обещан Тьме. И вот эти псы, гончие демонов, наконец, настигли меня.
— Я в самом деле прокляну тебя, если ты сделаешь это.
— Прокляни… Я же, со своей стороны, буду вспоминать лишь твои ласки и дары.
И Зайрем ушел, волоча за собой мертвого Хабзура в медной клетке.
Хабэд не могла плакать, но она рвала на себе волосы и одежду, ибо сердце ее было разбито.