Но времени на размышления не было.
Дракон опускался, обнимая небо резными крыльями.
– Мастер Войны! – закричал эльф и бросился вперед.
Они схватились за лапы, оба, и Котяра ощутил, как горячи под пальцами чешуи, перетекавшие, словно звенья ка кого-то причудливого ювелирного изделия.
Дракон начал подниматься вверх, словно не чувствуя груза. Полет его был неровен, ящер припадал в воздухе на одно крыло, и орк с ужасом почувствовал, что руки слабеют.
– Мастер! – робко позвал он, – Мастер Войны, очнись, пожалуйся, я не могу на тебе висеть долго, мне нехор-рошо…
Серые Россыпи внизу становились маленькими и таяли во тьме, рядом послышалось пение эльфа, который боролся и с ветром, и с драконьей сутью, взывая к помутившемуся рассудку своего инопланетного союзника…
– Мы здесь. Мы здесь, Мастер Войны!
Дракон летел.
– Держись!
– Руки… Мастер-р… вспоминай скорее… – застонал Котяра и прерывающимся голосом замурчал: – Вспоминай, ну, ты эту песню любил: в «Лазурном» шум и песни, и там братва гуляет, и не мешают мусоррра-а…
Дракон выдохнул длинную струю огня в пустое ночное небо и замер на теплом восходящем потоке, растопырив крылья.
– Мастер Войны! – повторил витязь. – Мастер Войны! Союзник!
Дракон сложил крылья и устремился вниз, будто желая разбиться насмерть.
Из тьмы пиками вынырнули чахлые стволы сосен, дохнуло сыростью болото. Огромный красный ящер стряхнул с себя непрошеных наездников, развернулся в воздухе, и, сверкая во тьме алой и золотой чешуей, направился в сторону Морума.
Проклятый дракон!
Проклятый. Дракон.
Мрир закусил губу, поднимаясь. Упругий ветер, поднятый крыльями ящера, которые он сам и подлечил – конечно, не полностью подлечил, даровать истинную силу опасному врагу было бы опрометчиво, – повалил волшебника спиной на камни. Силясь подняться, он чувствовал себя…
Старым.
Впервые в жизни – старым, немощным, проигрывающим ход за ходом.