Чарльз Хэлоуэй почувствовал, что душа его уходит в пятки.
Бесконечно долго тень и сопровождающий ее человек шли по коридору. Тень казалась неторопливой и осторожной в своей медлительности, и все же она впилась в Чарльза Хэлоуэя, она терзала его как сыр на терке, рвала и крошила его твердое спокойствие. И когда, наконец, тень дотянулась до двери, с ней вошли не один, не сотня, а тысяча людей, и заглянули в дверь комнаты.
— Меня зовут Дак, — сказал голос.
Чарльз Хэлоуэй разжал кулаки и вздохнул.
— Я более известен как Разрисованный Человек, — пояснил голос и добавил: — Где мальчики?
— Мальчики? — Отец Уилла повернулся, наконец, чтобы рассмотреть высокого мужчину, который стоял в дверях.
Разрисованный Человек принюхивался к желтой пыльце, слетевшей с древних книг, и тут отец Уилла вдруг увидел мальчиков, вышедших из своего убежища и стоявших на свету; он даже подскочил от неожиданности, затем попытался заслонить их собой и остаться один на один с незваным гостем.
Разрисованный Человек сделал вид, что ничего не заметил.
— Мальчиков нет дома, — сказал он. — Оба дома пусты. Какая досада, они пропустят бесплатные представления.
— Мне кажется, я знаю, где они были. — Чарльз Хэлоуэй принялся расставлять книги по полкам. — Черт побери, если бы они знали, что вы здесь с бесплатными билетами, они были бы в восторге.
— Вот как? — улыбка мистера Дака растаяла, как брошенная в огонь розовая парафиновая игрушка. Затем он тихо и мягко добавил. — Я мог тебя убить.
Чарльз Хэлоуэй кивнул, медленно расставляя книги.
— Ты слышал, что я сказал? — рявкнул Разрисованный Человек.
— Да. — Чарльз Хэлоуэй взвесил на руке книги, словно они были его приговором. — Однако теперь ты не сможешь меня убить. Ты слишком приметен. Ты слишком примелькался за это время.
— Прочитал несколько газет и думаешь, что знаешь о нас все?
— Нет, не все. Но достаточно, чтобы испугаться.
— Пугайся, пугайся, — прошипела теперь уже целая толпа мрачных картинок, кишевших под его черной одеждой. — Один из моих друзей, тут неподалеку, может прикончить тебя так, что будет казаться, словно ты умер от самой обыкновенной сердечной недостаточности.
Сердце его бешено заколотилось, Чарльз Хэлоуэй почувствовал, что кровь ударила в виски и ослабели руки.
Ведьма, подумал он.
Должно быть, его губы непроизвольно дернулись, как бы произнося это слово.