Он подошел к дому Уилла, прикоснулся к веранде, провел рукой по столбу, по доскам крыльца, потом закрыл глаза и прислонился к стене, как бы прислушиваясь к тому, что скажет ему дом.
Затем, поколебавшись, осторожно перешел к дому Джима.
Джим замер, наблюдая за ним. Торговец протянул руку, провел по старой краске чуткими пальцами.
— Этот, — сказал он наконец. — Этот дом.
Джим гордо оглянулся.
Не оборачиваясц торговец спросил:
— Джим Найтшейд, это твой дом?
— Мой, — сказал Джим.
— Мне следовало бы знать это.
— Эй, а как насчет
Торговец вновь принюхался к дому Уилла.
— Нет, нет, разве что несколько искр прыгнут в водосточные трубы. Но настоящее представление разыграется здесь, у Найтшейдов! Так-то!
Торговец заторопился обратно через лужайку и взял свою огромную кожаную сумку.
— Пойду дальше. Буря близится. Не медли, Джим! Иначе — бам-тара-рам! И тебя уже не найдут. Твои пяти и десятицентовики расплавятся в электрическом пламени, пламя сотрет с них и индейские головы, и Эйба Линкольна, и мисс Колумбию. С четвертаков ощиплют орлов, все превратится в ртуть в карманах твоих джинсов. Больше того! Любой мальчишка, пораженный молнией, сохраняет в своих зрачках последнее, что он увидел. Ей-богу! Эта фотография получается благодаря огню небесному, огню, который спустился с неба, чтоб унести душу вверх по блистающей лестнице! Торопись, мальчик! Укрепи громоотвод высоко на крыше, иначе на рассвете ты умрешь!
Гремя сумкой, полной железных стержней, торговец зашагал прочь, с опаской поглядывая на небо, на крыши домов, на деревья, а потом, полузакрыв глаза, стал принюхиваться и бормотать: «Да, плохи дела; она идет сюда, чувствую это; путь далекий, но если бежать быстро…»
Надвинув на глаза шляпу, оттенком напоминавшую тучи, человек в одежде цвета бури ушел, а деревья шумели ему вслед, и небо показалось вдруг ребятам сморщенным и постаревшим. Они стояли, прислушиваясь к ветру, и словно чуяли запах электричества, устремившегося к громоотводу, лежавшему между ними.
— Джим, — сказал наконец Уилл, — что же ты? Он же сказал: твой дом. Ты собираешься ставить громоотвод или нет?
— Нет, — улыбнулся Джим, — стоит ли портить удовольствие?
— Удовольствие? Ты что, спятил? Я сейчас притащу лестницу! А ты неси молоток, гвозди и проволоку!
Но Джим не двигался. Уилл мигом сорвался с места, и вскоре вернулся с лестницей.