— Не его. А того ублюдка с вечеринки, который тебя ударил, — сказал ей Эндж.
—
— Вовсе нет. Видимо, после того, как Джеймсон ее вышвырнул, Петрашка не сразу вернулась в Берлин. Она зависала с этим Данном. Это
Тейт стояла как громом пораженная. Она начала смеяться. Девушка отдавала себе отчет, что производит впечатление ненормальной, гогоча в трубку, словно гиена. Ну, Петрашке же нужен был американский финансист. Вот она его и получила, да еще такого же мудилу, как она сама.
— Эндж, это потрясающе, ты сделал мой день, — тяжело дыша, произнесла Тейт.
— Хорошо. Ты вернешься домой? — не унимался он.
Девушка вздохнула.
— Эндж. Ты меня любишь?
— Что?
— Ты меня любишь?
— Сейчас? Не очень, — бросил он.
— Просто дай мне разобраться в своих отношениях, ладно? Я попробовала построить их с Джеймсоном. Не получилось. Дай я попробую с Ником. Если не получится, я сбегу домой, — пообещала она.
— Или еще куда-нибудь. Тейт... пожалуйста.
— Многие женщины все отдали бы за то, чтобы оказаться на моем месте и переехать к Нику, — заметила она.
— Вот именно — а ты их этого лишаешь. Я за тебя беспокоюсь, беспокоюсь, что ты закончишь так же, как твоя мама, — тихо сказал Эндж.
Тейт напряглась.
— Этого не произойдет. Я не сдамся. Я просто прощупываю почву, — ответила она.
— В прошлый раз, когда ты
Тейт повесила трубку. Она уставилась на телефон, словно на ожившую змею. Эндж