Нескучная жизнь подполковника Чапаева

22
18
20
22
24
26
28
30

— Что вы, Андрей Васильевич! Ларочка, знаете, как меня всем представляет? «Мой муж, Пётр. Офицер полиции!» Супруга говорит, что мне очень форма идёт, только звёздочек маловато пока. Кстати, на следующий день Лара моим родителям «Ладу-Калину» подарила. Это за меня, значит, — отвернувшись к окну, сдавленным голосом продолжил Петя Зайцев. — И тут я понял, Андрей Васильевич, если бы не вы… так бы и искал я эти брюлики чёртовы. Спасибо вам, товарищ подполковник!

— Да что ты, Петь. Каждый является кузнецом своего счастья! Береги свою Лару Крофт!

Через минуту нас в гостиную позвали. А Лариса Ивановна и правда изменилась. Нет, не похудела. Посветлела, что ли. А может быть, и помолодела. Всё на нашу Женьку засматривалась и комплиментами её забрасывала. Та маленькая язва тоже в долгу не оставалась и бомбила и бомбила хозяйку вопросами:

— Дом у вас классный, только пустой. А где ваши дети? Как нету? Нужно срочно завести. А то и поиграть не с кем. Только сразу таких, как я, заводите. Маленькие орут очень. Или, на крайняк, собаку. Хотите я вам нашего Тимку до субботы оставлю? С ним весело.

После этих слов Лариса Ивановна как-то по-особому посмотрела на Петра Тимофеевича. Типа, а я тебе говорила! Мы уже садились в машину, а из открытого окна гостиной было слышно:

— Вот, Петюня, устами младенца глаголит истина!

— Ларочка, мне срочно на участок надо…

— Подождёт твой участок, Петюня. В душ, я сказала!

А кофе Нина Ивановна действительно делала замечательный (если так зовут итальянскую кофе-машину).

* * *

По дороге домой неожиданно в кармане возбудился смартфон. Посмотрел на экран. Пришло фото от «бывшей». Обратил внимание, как вытянулась шейка у сидящей на пассажирском сидении Ксюши. Интересно, чьё фото прислала Чапаева Ирина Анатольевна? Неужели своё пожилое ню? Всё не уймётся…

— Охренеть! — это я уже вслух, прижимаясь к обочине и заглушая двигатель.

С экрана смартфона на меня смотрел мой сын Федька — с опухшей верхней губой, фаршированным ватой носом и лейкопластырем над левой бровью. С минуту все сидим молча и изучаем фотографию Фёдора Андреевича Чапаева, по очереди увеличивая проблемные участки на его лице.

— Кто это его так? — жалобно пискнула со своего места Женька.

«Костогрыз… новый Иркин муж, сука!» — первое, что пришло в голову. Никогда не мог вспомнить с первого раза фамилию второго мужа своей бывшей жены, а тут надо же… Но телефонный звонок от «бывшей» так и не дал дофантазировать сцену казни её нынешнего спутника жизни.

— Ну что, Чапаев? Как тебе твой сынок? — нервным голосом спросила мать моего сына.

— Кто так его? Рассказывай… — стараясь быть спокойным, спросил я, поставив смартфон на «громкую».

— Подрался в Суворовском. Позвонили, ничего толком не объяснили. Сказали, что коллективная драка и что зачинщиком был наш Фёдор. Стоит вопрос о его отчислении из Суворовского училища. Николай пойти не может… Да и не пошёл бы. Он же не Чапаев! — тяжело вздохнув, закончила свой рассказ Ирина.

— Про драку понял. Дальше-то что? — нетерпеливо спросил я, начиная нервничать.

— А что дальше? Сегодня к семнадцати ноль-ноль отцов всех драчунов собирает у себя заместитель начальника училища по воспитательной работе. Хочет разобраться, я так понимаю, прежде чем решение принимать. Но всё как-то против нашего балбеса. Все говорят, что он драку начал. А он и не отрицает. Гордый такой… как партизан перед расстрелом. Андрей, ты же понимаешь, что значит для Феди… Ты пойдёшь? — уже не театрально всхлипнула «бывшая».

— Так, стоп! Ира, только без нытья, я тебя прошу. В семнадцать я буду там. Ты это… всё будет нормально. Обещаю. А где, собственно… этот?