Ларисе повезло больше, чем ее одноклассницам, — едва она окончила школу, как ей сделал предложение парень с соседней улицы Михаил Вронский. Он был старше ее на восемь лет, отслужил в армии, работал в местном автосервисе механиком, «загребал деньги лопатой». Подруги ей завидовали, как же, «отхватила куш», но Лара на своего суженого смотрела с другой стороны. Петровых в России миллионы, другое дело — Вронские. Здесь аристократия видна невооруженным глазом, даже не читая Льва Толстого. Аристократия она и есть аристократия.
Свадьбу отгуляли скромную, но веселую. Михаил оказался тихим и работящим, все время пропадал в автосервисе, возвращался, когда уже в небе ярко желтел месяц. От него всегда пахло бензином, а под ногтями черной канвой въедалось машинное масло. Нет, этот человек не мог быть героем ее романа. Через полтора года совместной жизни молодой муж неожиданно спросил:
— Не пора ли нам подумать о детях?
Лара взорвалась.
— Есть женщины — матери, а есть женщины — женщины. Так вот, я — женщина, я хочу быть красивой и любимой и не хочу иметь детей! — кричала она.
Муж ничего не ответил, лишь пожал плечами, а Лариса, выдержав еще два месяца совместной жизни, написала прощальную записку с заявлением на развод и, все бросив, уехала в столицу.
Москва — огромный мегаполис, который поглотил Лару, едва она сошла с подножки вагона. Человеческая толчея напоминала гигантский муравейник. Многоэтажные дома до неба, широкие проспекты и живописные улицы — все это так было не похоже на родной городок. Только в этом огромном мегаполисе ее никто не ждал, и никому она не была нужна. Здесь,, кто не имел друзей, родственников и связей, тот был один. И возможность выжить зависела только от самого себя.
Лариса выжила... Наплевав на самолюбие, устроилась работать дворником (ради жилплощади), днем торговала на лотке у толстого Вагифа. По вечерам ходила на курсы парикмахеров, разумно полагая, что лучше сидеть в тепле и стричь волосы, чем стоять на холоде и перебирать мерзлую картошку.
— Выше ножку, выше ножку, тянем носочек, — голос тренера на мгновение вырвал Ларису из плена воспоминаний.
Четыре года небольшой срок даже для одной человеческой жизни. Но это когда смотришь со стороны прожитых лет. А когда изо дня в день подъем в пять утра, встаешь мести улицу, потом бежишь на основную работу и, наконец, по вечерам дискотеки, рестораны, клубы. Яркая сверкающая верхушка имела тяжелое серое дно, о котором нельзя было забыть ни на минуту. Конечно, в тяжелой беспросветной жизни были и настоящие праздники... Мужчины были ее страстью. Они были разные...
Пьяные грузчики, которые только и могли, что, задрав юбку, завалить ее на мешки с крупой или сахаром. Толстый, волосатый, вечно воняющий потом и чесноком Вагиф относился к ней как к своей собственности. К тому же он был извращенцем. Были и нанюхавшиеся кокаина юнцы, они вообще не были любовниками по мнению Лары — двигались, как механические куклы. Но Лариса все терпела, приспосабливаясь к этой сумасшедшей жизни.
— Наклоны делаем ниже, ниже. Спинку держим ровно...
Жизнь изменилась в одночасье, когда Лариса в ночном клубе познакомилась с Тимуром. Он был элегантен, сдержан и щедр, как сказочный принц. Тим единственный, кто в разгар веселья не потащил ее в салон автомобиля или в ближайшую подворотню, а дождался, когда вечеринка подошла к концу и заметно уставшие хмельные гости, разбившись на пары или небольшие компании, направились к выходу.
Над Москвой поднималось малиновое сияние зари, огромный город только-только начал пробуждаться от тяжелого сна. Тимур, дымя сигаретой, стоял на автостоянке возле белоснежного «Фольксвагена». Увидев девушку в обществе двух подруг, он негромко предложил:
— Хочешь, я отвезу тебя домой?
— Хочу, — не раздумывая, ответила она и тут же почувствовала, как жаркая волна поднимается от низа живота к голове.
Но повез Тимур Ларису не в ее маленькую, убогую однокомнатную квартиру недавнего дворника, а в свою — просторную с евроремонтом и импортной мебелью трехкомнатную квартиру в Олимпийской деревне. Новый кавалер оказался прямолинейным и напористым, он не стал предлагать ни кофе, ни шампанского. Едва Лара переступила порог, как он подхватил ее на руки и отнес в спальню...
Горячая кавказская кровь снова и снова приводила Тимура в возбуждение, и он, вновь и вновь, страстно целуя и нежно покусывая упругое тело девушки, овладевал ею.
Лара, переполненная страстью, царапала ногтями шелковую простыню, ее громкие стоны то и дело переходили в восторженный визг. Вскоре она совсем обессилела и, прикрыв веки, лишь тихо постанывала...
Пробуждение было странным, Графиня ощутила густой сладковато-терпкий цветочный запах. Потянувшись, она открыла глаза.
ebooksa