— Ты что, не знаешь, что там творится? Газет не читаешь, телевизор не смотришь?
— Я все знаю, но уверена, что ты всегда сможешь меня защитить.
— От своих, конечно, защищу, — ответил он. К только спустя несколько месяцев она поняла смысл этой фразы.
— На этом, я думаю, тренировку мы закончим... — Тренер провела рукой по волосам и добавила: — Кому мало — может поработать на тренажерах, остальные переходите к водным процедурам, и до следующих встреч.
Лариса перешла в соседний зал, огромное помещение, заставленное ровными рядами сверкающих тренажеров. Удобно усевшись на мягкое поролоновое сиденье, обтянутое кожей, начала качать мышцы спины...
Через два дня они уже были в Чечне. Увиденное поразило Ларису. Маленькая горная республика, воспользовавшись развалом огромной империи, сменила правительство, разоружила воинские части, дислоцирующиеся на ее территории, и объявила независимость.
Все увиденное Ларисой напоминало какой-то киносумбур из отрывков о гражданской войне, басмачах и мексиканской революции. Улицы были заполнены вооруженными людьми, увешанными оружием и пулеметными лентами. Бородачи в камуфляже разъезжали по улицам города в открытых джипах, горланили какие-то лозунги и стреляли в воздух.
Тимур оказался значительной фигурой в республике, их поселили в номере-люкс в единственной работающей гостинице. Пятиэтажное серое здание находилось через площадь от президентского дворца. Тимур дни напролет находился там, а Лариса из окна своего номера наблюдала, как старцы на площади танцевали ритуальный танец «Мурташ». Первое время ей нравилась восточная экзотика, но вскоре надоело.
Прошло три дня, Тимур появился в номере поздно вечером. От благодушного настроения по поводу возвращения на родину не осталось ни малейшего следа. Теперь он был более угрюм, чем в Москве.
— Что случилось, мой принц? — одетая в прозрачный пеньюар, Лариса держала в руках два фужера, наполненных местным красным вином, которое ей удалось купить за доллары у дежурной по этажу.
— Ты еще не надумала вернуться в Москву? — взяв в руки бокал, спросил Тим.
— Нет, — твердо ответила Лариса. — Ты — великий человек, тебя ждет великая судьба, и я хочу быть рядом с тобой
— Ну, так быть посему... — Тимур, залпом осушив бокал, перекинул тело Ларисы на плечо, как испокон века поступали с женщинами-полонянками его предки, и понес в спальню.
На следующее утро они покинули гостиницу, и на выделенном правительством микроавтобусе Тимур отвез Лару за город. Бывший пионерлагерь «Буревестник» раскинулся в живописном уголке среди гор. Раньше здесь отдыхали местные школьники, теперь же располагался особый батальон специального назначения и учебный центр подготовки новобранцев.
Ларису определили в женский блок — небольшой коттедж, где, кроме нее, уже жили две женщины. Худая, плоскогрудая, подстриженная «под мальчика» рижанка Лайма и смуглолицая, изящная Джамиля. Обе женщины были снайперами и приехали в Чечню из Нагорного Карабаха, где воевали за Азербайджан.
Батальон был действительно особым подразделением — чеченцев в нем было немного, в основном были собраны настоящие «псы войны», наемники, успевшие навоеваться в кровавых конфликтах за последние годы. На них возлагалась особая задача, им следовало готовить молодое поколение бойцов.
Джамиля и Лайма в недавнем прошлом были спортсменками, Лайма мастером спорта по биатлону, а Джамиля перворазрядницей-стендовичкой. Обе воевали за деньги. Джамиля собирала на приданое, а у Лаймы в Риге был небольшой парфюмерный бутик, за магазином и дочкой присматривал ее муж инженер — растяпа и неудачник. Женщины готовили стрелков из новобранцев по общей программе, Ларисе же они уделяли почти все свободное время, тренируя ее по специальной программе.
Даже сейчас, работая на тренажерах, Лара ощущала облегчение по сравнению с теми тренировками и нагрузками, которые на нее повесили «подруги». Изнурительные кроссы по горам, стрельба на полигоне, работа с тяжестями, снова кросс и снова стрельба, и так до изнеможения. Через месяц она потеряла лишний вес и, втянувшись, легко дырявила грудные мишени.
Появление Ларисы в лагере не прошло незамеченным, так же, как и информация о том, кому она принадлежит. Ей оказывали знаки внимания, но никто не пытался пойти дальше заигрывания. Один остряк даже записал на всю кассету одну и ту же песню Шуфутинского. «Киса, киса, ты моя Лариса...»
И целыми днями она звучала над лагерем, дразня Лайму, которая в отличие от девственницы Джамили любила позабавиться с наемниками и часто посещала мужские блоки — коттеджи. Несмотря на соперничество, они все же стали подругами. Лайма много рассказывала о войне, показывала свои тактические приемы. Особенно Ларисе понравился «кавказский крест»: противнику сперва простреливаешь одну ногу, потом вторую, потом руки. Раненый кричит от боли, молит о помощи, и, когда какой-нибудь смельчак ползет к нему, его убивают, затем следующего и так далее.
ebooksa