— Мы тебя слушаем, Завоеватель, — снова произнес президент.
По тону главы так и не ставшей независимой республики Тимур понял, что тот хочет от него услышать. Именно поэтому он посадил рядом с собой алжирца, именно ему Ушастый хочет показать, что он в республике номер один и только он может заключить мир с Россией. Он — президент.
— Запад не имеет на нынешнего русского президента такого влияния, как на его предшественника. Они, конечно, оказывают радушные приемы вашим эмиссарам, не мешают мусульманским общинам собирать средства и отправлять добровольцев. Но на самом высоком уровне западные политики держат свое мнение о войне в Чечне при себе. Россия — не Югославия. Внутри страны преимущества на стороне президентской политики, на этот раз власти перехватили инициативу в информационной войне. Правозащитников никто не хочет слушать, хотя время от времени они и пытаются что-то сделать.
Лицо Ушастого непропорционально вытянулось, его оттопыренные уши стали пунцового цвета, и он, едва не срываясь на крик, произнес:
— Ты приехал, чтобы только это сказать?! В таком случае ты зря рисковал...
— Нет, не из-за этого я приехал, — бесстрастно ответил Тимур. — У меня есть план дестабилизировать ситуацию и вынудить Россию внимательно прислушаться к мнению Запада, к мнению ООН и мирового сообщества.
— А-а-а, — президент, он же де-юре местный главнокомандующий, де-факто едва ли не пленник «замка Иф», пренебрежительно махнул рукой. Гонза, не поняв, о чем идет речь, продолжал сидеть, держа руки на животе. Абдулл Камаль застыл в ожидании.
— Говори, что придумал.
— Вторая военная кампания разделила наших полевых командиров на тех, кто согласен с «газаватом», и тех, кто не согласен... — Говоря о второй кампании, Тимур сознательно не упоминал факта, послужившего толчком к выступлению федеральных войск. Один из зачинщиков агрессии против соседей сидел напротив него, и от его мнения во многом будет зависеть, получит он разрешение действовать или нет. — Этой ситуацией воспользовались русские власти, объявив амнистию. Начальник Департамента госбезопасности Бахрам Джамбеков использовал амнистию как шанс выйти из войны. Он сдался властям сам и сдал свой отряд, заставив их поклясться на Коране, что они не будут воевать против федералов. Его пример — моральная диверсия против остальных эмиров.
— Ему федералы даже предоставили верховного муллу для клятвы, — подтвердил Джавдет, он все еще не понимал, к чему клонит Завоеватель.
— Джамбекова увезли подальше от войны, — продолжал Тимур, — но его люди остались здесь. Это опытные воины, настоящие специалисты: оперативники, следователи, бойцы групп захвата. Сейчас их привлекают на службу новой власти в милицию, в охрану глав районов. Они легализованы и разбросаны по всей Ичкерии. При их помощи можно легко поднять общий мятеж. Русских мы взорвем изнутри, их танки, склады, казармы. Это будет страшнее, чем первый штурм Грозного. Когда в Россию повезут сотни гробов, запричитают матери погибших, а журналисты будут всему миру показывать, что происходит в Чечне. Западные парламентарии всколыхнутся и услышат вопящих правозащитников. Будет мировой скандал, и русским не удастся отмолчаться. Их президенту деваться будет некуда — либо экономическая блокада, либо подписание мира. Выбор, по-моему, ясен.
— Предложение действительно интересное, но как мы заставим людей Бахрама нарушить данную клятву? — вопрос, заданный президентом, не был праздным.
— Гибель того, кто их заставил дать клятву, автоматически снимает с них тяжесть данной клятвы. А пролитая кровь взывает к отмщению, — спокойно ответил резидент. Тимур замолчал, наблюдая за реакцией собравшихся.
— Убить Джамбекова? Неплохая идея... Чтобы другим, кто решится на предательство, было неповадно, — задумчиво произнес Камаль, их взгляды с Тимуром встретились. — Одна проблема — как и, главное, где его найти?
— Я знаю, где он скрывается, — спокойно произнес Тимур. — Два месяца назад в казино я встретил Аслана Гусейнова, личного телохранителя Джамбекова. Он ненавидит своего шефа и готов его убить, как собаку, но хочет, чтобы смерть предателя принесла пользу делу, нашему общему делу.
— Как бы не получилось все наоборот, — заерзал Джавдет на своем месте. — После гибели Джамбекова его люди могут объявить себя нашими кровниками И начать на полевых командиров охоту...
— В этом-то весь и фокус! Официальным убийцей должен быть русский, кто-то из тех, кто воевал в Чечне. Подготовленная для Запада сенсация «Русские не прощают даже сдавшихся врагов» будет началом для подготовки общего мятежа.
Тимур замолчал, он все сказал, теперь наступила очередь говорить тех, кому предстоит принимать решение.
— Какой тебе нужен русский? — наконец спросил Бабай. Осмыслив сказанное, он понял, что это — единственный для них способ избежать ликвидации и выйти победителями.
— Посвежее желательно, солдат-срочник. У офицеров, как правило, уровень интеллекта выше, да и профессиональная подготовка лучше. Возможны непредвиденные обстоятельства, а этого допустить никак нельзя.
ebooksa