Диверсионная команда

Впереди показалась спина Дубинина. Тот, сидя на корточках, лихорадочно разжимал «усики» предохранительных колец на гранатах.

— Спокойно, боец, — положив руку на плечо снайпера, произнес Петров, — будем действовать в паре. — Оглядевшись, пограничник быстро принял решение. — Обходишь холм слева, я справа. Начинаем считать до ста. При счете «сто» бей их со своей стороны, а я со своей. Если опрокинем «духов», будем отходить, если нет... пополним гарнизон «Осажденной крепости». Ферштейн?

— Ферштейн, — улыбнувшись, кивнул Дубинин.

В каждой руке он зажал по гранате, еще две висели у него на поясе, а автомат болтался на шее — счет пошел. Держа перед собой автомат с примкнутым штыком, Петров огибал сражающийся холм, мысленно ведя счет. «Сорок два, сорок три, сорок четыре...» Дальше он считать не смог. Неожиданно перед ним возникли двое душманов. Один огромного роста детина в полосатом халате с завернутыми под ремень полами держал на плече «шайтан-трубу» — ручной гранатомет «РПГ-7». Другой был коренастый, в широких шароварах и в длинной рубахе до колен, перетянутой на талии брезентовым поясом с подсумком для «АКМа». Го-ловы обоих были покрыты чалмами из серой материи. За спиной у второго душмана висел автомат, а руки его были заняты подсумком с реактивными гранатами... Петров атаковал первым. Бросив свое тело вперед, он сделал выпад, широкий блестящий клинок пробил халат. Смерть гранатометчика была мгновенной. Ударом ноги старший лейтенант сбил тело убитого со штыка и возвратным движением нанес сокрушающий удар прикладом в лицо «второго номера», когда тот бросил подсумок и пытался снять автомат. Раскинув руки, подносчик рухнул на спину. Развернувшись, Петров перехватил цевье автомата и взмахнул им как косой. Из рассеченного горла хлынула кровь.

Неожиданно на холме замолк автомат, несколько секунд длилась тишина, и тут же с левой стороны холма загремели взрывы. То ли Дубинин досчитал до ста, то ли на него подействовало так молчание автомата на холме. Взрывы ручных гранат ускорили переполох среди моджахедов. С криком они бросились бежать в противоположную сторону, прямо на Петрова. В горячке боя пограничник потерял свой счет, неожиданная атака Дубинина, взрывы гранат, толпа обезумевших душманов... Петров едва успел рухнуть на землю среди трупов и одной длинной очередью расстрелять весь магазин автомата. Несколько душманов упало, кто-то истерически закричал, остальные бросились в глубь камышей. Подхватив гранатомет, Петров взглянул на рифленый корпус ромбообразной гранаты.

«Осколочная», — радостно подумал он, устанавливая гранатомет на плечо.

Выстрел — и в следующую секунду взрыв смешался с душераздирающими воплями, мелькающими конечностями людей в огне взрыва. Восторг победы и ужас... Возвратная реактивная струя подожгла заросли камыша. Налетевший с реки ветер поднял стену огня и погнал его по сухим стеблям. Об отступлении не могло быть и речи, бросив трубу гранатомета, Петров подобрал автомат Кузина и опрометью бросился к холму. На вершине его ждал Дубинин. Снайпер очень квалифицированно накладывал повязку на простреленную ногу Босяги. Бледный от потери крови, младший сержант пытался улыбаться.

VIII

Широкоплечий детина с огромным животом, могучей шеей, на которой сидела маленькая, абсолютно лысая голова, одетый в легкий шелковый костюм бледно-голубого цвета, расположился на широком кожаном диване, закинув ногу на ногу. Это был руководитель отдела Среднего Востока ЦРУ Скотт Вернер. Несмотря на свои гигантские размеры, Вернер был весьма подвижен (дважды в неделю играл в большой теннис и через день посещал бассейн). Придя в разведку, Скотт оставил насиженное место на Уолл-стрит, где долгое время был экспертом-аналитиком по странам Ближнего и Среднего Востока.

Матерому разведчику Фишеру редко приходилось видеться со своим непосредственным руководством, начальниками отделов. Они, как правило, менялись после каждых президентских выборов, независимо оттого, приходил ли новый хозяин Белого дома или на второй срок переизбирали старого. Появление Вернера в Пакистане насторожило всю восточную разведсеть и особенно резидента.

Зная пристрастие шефа к чревоугодию, Фишер заказал сногсшибательный обед в ресторане гостиницы «Калиф», построенной специально для высокопоставленных особ Востока и Запада, посещающих Исламабад. Личный приезд руководителя отдела был событием неординарным и даже пугающим. Резидент расстарался, и на столе было все: от русской черной икры, обложенной кубиками льда, французских лягушачьих лапок и до китайской свинины в арахисе.

Шеф в начале застолья объявил, что «чертовски голоден», и сразу же принялся за обед. Ел быстро, не отрывая взгляда от стола и не пропуская ни одного блюда. После полуторачасового обеда Джеймс Фишер, отдуваясь и стараясь быть незамеченным, расслабил брючный ремень и мысленно пообещал неделю к еде не прикасаться. Но не таков Скотт Вернер. Поднявшись из-за стола, громко смеясь, он произнес:

— Славно перекусили, можно заняться делами. Чтобы время зря не терять, давайте-ка, Джеймс, поднимемся ко мне в номер, я заказал креветки и пиво. Такое сочетание стимулирует работу моего мозга. А вы что предпочитаете?

Возле огромного лифта с полированными дверями, похожими на створки огромного шкафа, стоял мальчик-лифтер в белой атласной форме, которая как нел ьзя лучше контрастировала с его шоколадного цвета кожей.

Туша Вернера заняла почти весь объем лифта, оставив немного пространства для афганского резидента и юного лифтера. Кабина лифта бесшумно поднималась на верхний этаж гостиницы, где находился номер руководителя отдела.

«Какое отношение к разведке имеет этот идиот?» — думал о своем шефе резидент. Но как он заблуждался.

Наконец лифт замер, под электронную мелодию двери бесшумно распахнулись.

— Ваш этаж, сэр, — заученно произнес фразу по-английски «бой».

— О’кей, бэби, — хмыкнул Скотт, протягивая лифтеру долларовую банкноту.

Переваливаясь с ноги на ногу, он двинулся по коридору, шедший рядом с ним Фишер ловил себя на мысли, что сейчас он себя чувствует погонщиком слона — большого африканского слона. Номер, забронированный ЦРУ для своего функционера, поражал не только размерами, но и поистине султанской роскошью. Стены и полы были украшены толстыми многоцветными коврами, кожаной мебелью, дорогой посудой. За окном раскинулся оазис с вечнозелеными растениями и большим бассейном, из центра которого бил в небо гигантский фонтан. Кондиционеры бесшумно охлаждали воздух, а большой вентилятор, подвешенный к потолку вместо люстры, лениво гнал воздушные волны, создавая иллюзию открытого пространства.