Надежда

— Я тут такое нашел, что мне дурно стало. Пойду убивать, — отключил телефон и убрал в карман.

Разрезал ножом тент справа так, чтобы пролезло мое тщедушное тело. Вылез, стал тянуться к пассажирской двери. Хорошо, что водителя с другой стороны отвлекают, а то бы мне сейчас «дали прикурить». Понял, что до двери не дотянусь. Так, если лезть через крышу, потом на кабину, водитель услышит. Что же делать? Творить очередное безумие, как обычно. Вылез совсем наружу, зацепившись руками за борт, а ноги забросил в промежуток между кабиной и кузовом. Там такой маленьких промежуток, что влезла только одна нога. Но этого хватило, чтобы успеть схватиться одной рукой за ручку пассажирской двери, а другой за кабину. Открыл дверь, попытался забросить в кабину тело. Неудачно. Повис на двери. Разумеется, водитель меня заметил. Хотел ему крикнуть, чтобы не обращал на меня внимания, это я так развлекаюсь, но счел неуместным. Водитель стал крутить рулем влево-вправо, чтобы я отстал. Не, не отстану, потому что уже злой. Подтянулся на двери и при очередном торможении дверь стала закрываться. Успел выбросить ногу вперед, но попой ощутил удар о кабину. Ох, как больно-то! Залез в кабину и сел на пассажирское сиденье.

— Пошел вон! — крикнул водитель мне.

Ага, ща, только посижу немного и пойду.

Прыгнул на него, если это можно назвать прыжком в ограниченном пространстве, и стал его душить. Он от неожиданности резко нажал на газ и повернул руль вправо, ударив грузовик своего брата. Впереди идущий грузовик вильнул влево, потом вправо, дальше я не видел, потому что водитель повернул руль влево и выпустил из рук. Я упал на него, и он, схватив меня за шею, стал душить. Крепкие же у него руки! В глазах начало темнеть. Машина слетела с шоссе, двинув по пути машины Голубева и ГИБДД, и поехала в лес рубить деревья. В какой-то момент мне удалось вырваться, отскочил на пассажирское сиденье, а ноги выбросил вперед, прижав водителя к двери. В этот момент в кабину снаружи через лобовое стекло влетело какое-то бревно и размозжило череп водителю, забрызгав кровью все вокруг. После этого машина стала заваливаться на левый бок, перевернулась и остановилась. Я упал на водителя, потом на крышу. Вылез через проем, который раньше был лобовым стеклом. Стою, смотрю на «Камаз». Потом на себя. Весь камуфляж в крови. Болит правая рука, попа и шея. Отвернулся, сел на землю, прислонился к дереву. Птички поют, солнце светит, ветерок небольшой. Так хорошо, если не смотреть на машину сзади. Тело начало переходить в режим «Спокойствие».

Первым прибежал Михаил, следом Таня. Он хоть и пузат, и старше, но бегает быстрее дочери.

— Леша! Ты с ума сошел! А если бы ты сейчас погиб, что мне тогда делать? У тебя кровь! — стала орать Таня.

Не стал ее останавливать, это от стресса. Сейчас успокоится, и все будет нормально.

— Где болит? — Таня начала успокаиваться.

Показал на руку, попу и шею. Подула на руку и шею.

— А попа? Она тоже пострадала.

— Попа будет обласкана дома.

— Тогда хорошо.

— Да, Леша, натворил ты дел, — сказал Михаил.

— Я? Это все он, — показал на кабину грузовика, — с него спрашивай. Он обошел грузовик и заглянул в кабину. Охнул.

— Ох, мать! Как хорошо, что я не поел. И как теперь это допрашивать?

— А что там? — спросила Таня.

— Иди, посмотри, — сказал Миша.

— Второй же еще есть. Или вы его добили? Таня, ты уверена, что хочешь это видеть?

— Воздержусь, — сказала Таня.