Надежда

Он прав. Лесник абсолютно прав. Во всем.

И тут ко мне пришла идея. Точнее, появился вопрос, на который нет ответа.

— Слушай, Саня, американец говорил, что на базаре можно купить раба или рабыню.

— Да, говорил.

— Вопрос. Что с ними делать дальше? Нет, я понимаю, что делать, но где? Где все это делать?

— Там, где базар, целый город. Можно с ними уединиться в одном из домов.

— Нет. Это проституция, а я говорю о рабах, то есть о многократном использовании. Представь, ты купил себе вещь. Попользовался ею и отложил. Если это в легкодоступном месте, то по возвращении ты эту вещь не найдешь. Значит, эту вещь нужно спрятать или положить в надежное место. Где это место?

— Озадачил.

— Пошли на базар, хочу посмотреть своими глазами на все. И еще, а почему мы не можем переодеться и выехать отсюда как охотники?

— Ты после того, как Джексона убил, на руки его смотрел?

— Нет.

— А я посмотрел. Так вот, у него там специальный браслет с магнитом. Попытался его снять, не вышло. Значит, их снимают специальным устройством, когда охотник уезжает с острова. Пошли, ты оденешься, и мы пойдем в город. Может, по пути нас лесные братья захватят.

Вернулся внутрь пещеры, оделся, «Штаер» убрал за спину, на пояс повесил пистолет в кобуре и нож в чехле. На лицо намотал тряпку, оставив только глаза. Настя на пояс повесила только пистолет. Саша взял три метательных ножа, пистолет «Беретта» и две обоймы к нему.

— Саш, интересно, а у них есть охотники-женщины? Это я о Насте.

— Я понял. Скоро выясним. Если к ее присутствию отнесутся как к обычному делу, значит, есть.

Лесник повел нас из пещеры с противоположного выхода от озера. Шли по лесу и ждали нападения. Но то ли они еще не знают, где нас искать, либо решили вообще не искать. За время нашего пути мы никого не встретили. Хотя я чувствовал, что за нами наблюдают. Причем это чувство появилось сразу же, как только вышли из пещеры. Метров за триста до места назначения лес начал редеть. Вдали впереди внизу стало видно какое-то движение. Казалось, что между небольшими зданиями бегают муравьи. Везде, где хватало глаз, было движение и здания. Еще дальше была видна вода и суда на ней. Танкер и катера. Вскоре мы вышли на открытую местность. Слева была проселочная дорога, справа тоже. По этой дороге ездили рикши, которые поднимали небольшую дорожную пыль. Внутри каждой рикши сидели мужчины в военной одежде с женщинами и мужчинами забитого вида. Эти телеги перемещались налево достаточно быстро, направо шли медленно, часто пустые. Интересный момент, кстати. Прямо вела дорога из выложенных камней, перед которой эти рикши притормаживали. Это давало спокойно перейти дорогу, а не перебегать. Впереди были массивные ворота. Высота ворот, как и стен вокруг, была около десяти-двенадцати метров. Постройки внутри явно были ниже, потому что над забором и воротами ничего не возвышалось, кроме двух наблюдательных башен с вооруженными охранниками внутри. По два в каждой. Они были видны от плеч и выше. Все лысые и одеты в зеленый камуфляж. Один с винтовкой «М-16», другой с пулеметом. Как у них тут все серьезно-то.

Мы подошли ближе, и человек из башни справа обратил на нас внимание, наставив на нас винтовку. Второй человек в этой же башне также взял нас на прицел. Вторая башня не проявила к нам никакого интереса, ведя наблюдение за тем, что находится внутри территории.

— Причина посещения! — спросил один охранников на английском.

Интересно, а если мы не знаем этот язык, как они в этом случае поступят? Но тут же получил ответ на свой немой вопрос. Охранник продублировал этот вопрос на четырех непонятных мне языках, затем на испанском.

— Перевооружение, — ответил я на испанском языке.