Призванные луной

— Тихо, — велел Адам, когда Мак угрожающе заворчал. — Все равно теперь это рваные тряпки. У меня дома есть одежда, которая тебе подойдет, а завтра раздобудем другую.

Мак сердито взглянул на него.

— Ты идешь со мной, — сказал Адам тоном, не терпящим возражений. — Я не позволю новому волку свободно бегать по моему городу. Тебе придется кое-чему научиться, потом я разрешу тебе остаться или уйти — но только когда буду уверен, что ты себя контролируешь.

— Я ухожу; такой старой женщине, как я, не следует поздно ложиться, — заявила Елизавета. Она кисло посмотрела на меня. — Хоть ненадолго воздержись от глупостей, Мерседес. Я не хочу еще раз появляться здесь.

Звучало это так, словно она постоянно занималась моим гаражом, хотя была у меня впервые. Я устала, и мысль об убитом мной человеке по-прежнему вызывала желание освободиться от содержимого желудка. К тому же я была слишком напряжена, поэтому мой ответ оказался не настолько дипломатичным, как следовало бы.

— Я тоже этого не хочу. Она уловила невысказанный вызов, но я смотрела широко раскрытыми ясными глазами, так что она не поняла, серьезно ли я говорю. Оскорбленная колдунья в одном списке с разгневанным вервольфом-Альфой и пребыванием рядом с новым волком и с мертвым телом — все это я проделала за один вечер. Но тут уж я ничего не могла поделать.

Мне пришлось научиться вызывающему поведению, чтобы выжить в стае огромных доминирующих вервольфов. Они, как и другие хищники, уважают храбрость. Если уж слишком будешь стараться не задеть их, они воспримут это как слабость, а слабые — это добыча.

Завтра я снова буду чинить старые машины и какое-то время не стану поднимать голову. На сегодня я издержала всю свою удачу.

Адам, по-видимому, был согласен с этим, потому что он взял Елизавету под руку, отвлекая ее, и отвел к машине. Ее внук Роберт лениво улыбнулся мне.

— Не слишком наседай на бабушку, Мерси, — негромко сказал он. — Ты ей нравишься, но это ее не остановит, если она решит, что ты проявляешь недостаточно уважения.

— Знаю, — ответила я. — Пойду домой и проверю, укоротят ли несколько часов сна мой язычок, чтобы он больше не приводил к неприятностям.

Мне хотелось пошутить, но получилось слишком устало.

Уходя, Роберт сочувственно посмотрел на меня.

Кто-то прислонился к моей ноге. Опустив голову, я увидела Мака. Он поднял на меня глаза, вероятно, считая, что тоже смотрит сочувственно. Адам оставался с Елизаветой, но у Мака, по-видимому, никаких неприятностей не было. Я слегка почесала его за ухом.

— Пойдем. Закроем мастерскую.

На этот раз я свой кошелек не забыла.

Глава четвертая

Оказавшись наконец дома, я решила, что от последствий такого вечера можно спастись только одним способом. Мои запасы темного шоколада кончились, мятное печенье я доела, поэтому включила печь и вытащила миксер. Когда кто-то постучал в дверь, я наливала шоколад в тесто для печенья.

На пороге стояла девчонка — чертенок с ярко-оранжевыми волосами (новая краска «Дневное сияние»), которые рассыпались мятежными завитками; на глаза она потратила столько косметики, что профессиональной команде девушек, разогревающих зрителей перед матчем, хватило бы на целый месяц. В руке у нее был мой фотоаппарат.

— Привет, Мерси. Папа велел отнести его тебе и убраться на время, пока он занят какими-то делами. — Закатив глаза, она протянула мне аппарат. — Он ведет себя так, словно я не знаю, что ему приходится иметь дело с чужими вервольфами.