Дезертир

Николя кивнул:

– Так точно. Это совсем не здесь. Честно говоря, вы здорово промахнулись.

Я покосился на гражданку Тома, и та поспешила отвести взгляд.

– Если желаете, я вас провожу. Я в общем-то спешу, но… Отсюда идти минут сорок.

Я поглядел на своих спутников и кивнул. В конце концов, наше знакомство со святой Клотильдой завершилось не так уж плохо.

Гипсовые штольни кончились. Теперь мы шли среди черных ровных стен. Свет фонарей отражался в тысячах мелких блесток, покрывавших камень. На этот раз мы не следовали каким-то определенным проходом. Сурда вел напрямик – через переплетение штолен, с удивительным искусством находя дорогу в черном хаосе. Можно было догадаться, что бывший королевский лейтенант проводит в катакомбах немало времени.

Вильбоа и Юлия шли чуть сзади, явно давая нам с Николя возможность поговорить. Но я решил не спешить с вопросами. Сурда молод, разговорчив, а значит, и сам подскажет, о чем спрашивать.

– Признаться, мы уже не ожидали увидеть вас живым, – начал он, как только мы покинули зал. – О гибели армии Святого Сердца «синие» твердят на каждом перекрестке… Маркиз де Руаньяк жив?

– Он погиб. Гильотинирован в Лионе.

Я вновь увидел огромную площадь, залитую мягким осенним солнцем. Помост, высокий широкоплечий человек в белом солдатском мундире с ярко-красным пятнышком на груди – знаком Сердца Христова…

– Сволочи! – парень скрипнул зубами. – А Жан? Виконт Пелисье?

– Тоже…

Отвечать было тяжело. И не только потому, что я видел, как погибли эти храбрые люди. Где-то там, совсем близко, притаилась и моя смерть – смерть по имени Бротто.

– Это ужасно! – вздохнул Сурда. – Господи, ну почему так вышло? Смерть Христова! Мы все так верили, что Лион сумеет продержаться до прихода войск Конде! А главное – без Руаньяка будет в сто раз труднее. Без него – как без знамени…

Я вспомнил разговор с гражданами из Комитета общественной безопасности. Похоже, они того же мнения. Недаром армия Святого Сердца пытается скрыть смерть командующего.

– Такого, как он, уже не найти, – с горечью продолжал лейтенант. – Преданного Королю, смелого – и жестокого…

Внезапно я почувствовал боль – прямо в сердце.

– По-вашему, жестокость – достоинство?

Сурда покачал головой:

– Понимаю. Сам такой! Представьте, не могу заставить себя выстрелить в безоружного. А в нашей войне надо быть беспощадным, как Руаньяк. На кровь отвечать кровью! Смерть Христова, только так! То, что он расстреливал не только «синих», но и всех, кто им помогал, вешал комиссаров, убивал тех мерзавцев, что предали Церковь и присягнули Конвенту, – это правильно. Предатель Ла Файет был его другом – но он приговорил негодяя к смерти! Только так можно победить!