— Ну и ну, — прошептал Иоганн.
Мы остановились.
— Что там? — не унимался он.
— Цветы, — ответил Жиль.
— Нет.
Какие цветы среди снегов?
— А помните, как Пьер назвал то поле? — спросил Арпад.
Опять воспоминания, и опять они связаны с Пьером. Несколько лет назад, зимой, мы очутились на поле сражения, оставленном Богу и хищным птицам. Там лежали умирающие солдаты. Они истекали кровью, окрашивая снег. Красное на белом. Пир. Жуткий, проклятый пир. Мы были противны самим себе. Но тогда мы находились в слишком отчаянном положении, чтобы пройти мимо.
И Пьер дал имя этому полю.
— Кровь на снегу, озаренном солнцем, — сказал он. — Красные розы. Зимние цветы.
— Зимние цветы, — повторил сейчас Арпад, причем настолько тихо, что только мы и могли его услышать.
Мы услышали.
Находившееся за стенами замка очень напоминало цветы. Зимние цветы. Розы.
— Уму непостижимо, — прошептал Иоганн. — Мы попали в сказку.
Мы засмеялись и продолжили нелегкий путь к замку.
Есть такая легенда о Мариам — непорочной деве и матери Христа. Был у нее сад, окруженный высокими стенами. И в том саду никогда не кончалось лето и росли цветы.
Неужто мы попали в сад Мариам?
Приближаясь к замку, мы пристально вглядывались в его башни и стены. Но нигде не стояли караульные. Никто не окликнул нас. Мы подошли к воротам. Они были приоткрыты. Само по себе это могло предвещать ловушку, но мы не испугались. Странное не всегда означает опасность; и наоборот, то, что выглядит вполне обычно, может таить коварные неожиданности.
Черные тяжелые створки ворот казались высеченными из камня, хотя на самом деле были железными. Зазора между ними хватило, чтобы беспрепятственно пройти на внутренний двор. Только это был не двор, а сад.
На земле, на ступенях, ведущих к башням, и на высокой крыше здания лежал снег. Но во дворе из-под снега пробивались цветы. Правильнее сказать, цветущие колючие кустарники, карабкающиеся вверх по стенам. Цветы были дымчато-розовыми, оранжево-песчаными, багровыми, пурпурными и желтовато-белыми. Снег касался их лепестков, не причиняя никакого вреда. Казалось, они всего лишь припорошены белой пылью. От цветов исходил аромат, и им был густо напоен холодный зимний воздух.
ebooksa