Радуга 1

Шурик в ответ сделал удивительно непонятную гримасу, отдаленно смахивающую на дружеское подмигивание печально размалеванного клоуна.

— Однажды Король Элвис Пресли сказал: «Правда — как солнце. Заслониться от него можно, но от этого оно не исчезает». Итак, вы будете мне противостоять. Ваша участь — ваша гордыня.

Шурик щелкнул ногой по какой-то сокрытой в камнях кнопке, сразу же последовали два события. Первое — меч отлетел к Саше, та ловко его перехватила на лету и освободила от ножен. Второе — волосы на голове Куратора встали дыбом и даже задымились. Он клацнул зубами и затряс головой, преображаясь в монстра, но как-то частично: ноги, изорвав штанины, вывернулись коленями назад, лицо вытянулось вперед, из-под губы выдвинулись два кинжальных клыка.

Саша, встав в оборонительную позицию, не спускала глаз с капель слюны, обильно скатывающейся с клыков. Она сказала, почти прошептала:

— Мама!

Казалось, оборотень сейчас прыгнет вперед, но он усилием воли совладал с собой и сделал шаг в сторону, где к нему начала возвращаться прежняя человеческая сущность.

— Электричество? — спросил он и ладонью провел по торчащим волосам. Послышался характерный треск разрядов. — Аккумуляторные батареи и повышающий трансформатор?

Шурик опять ничего не сказал, только глубоко вздохнул и развел руки: не сложилось, мол. Действительно, дюжина 175 танковых аккумуляторов, выведенная на две прикопанные обильно смоченные медные пластины через повышающий трансформатор были хорошо замаскированы и казались грозными. Но не для Куратора.

— Глупцы! С кем тягаетесь! — он хищно оскалился. — Штаны вот только изорвал из-за вас, щенки. Вы еще не знаете, что такое страх!

— Погоди пугать, тварь! — внезапно сказала Саша. — У меня к тебе есть личный счет. Посмотри под ногой. Ничего не напоминает?

Куратор, увидев на земле какой-то предмет, поднял его и, не узнавая, присмотрелся. Издалека он напоминал старинное витое елочное украшение, только достаточно громоздкое для игрушки. Сколь не поворачивай его, сколь не крути, узор казался уходящим в бесконечность, но, в то же самое время, заканчиваясь в месте касания руки.

— Я не имею к этой ерунде никакого отношения, — сказал Сатанаил, и в этот же самый момент воздух над ним раскололся в ужасном, просто непереносимом грохоте. Все громы мира собрались в одночасье над головой оборотня. Однако, треснул не только воздух, в земле образовался шрам, сиюсекундно развалившийся на две половины. Вся трава и мелкие кусты дисциплинированно полегли в разные стороны от глубокого провала, в недалеком Выборге район порта внезапно обесточился.

— Сила удара в одну электрическую подстанцию, — сказал Кеша удивленно открывшему рот дежурному электрику. — Эпицентр удара пришелся на некого Куратора.

Эхо далекого разряда грома еще гуляло, отражаясь от стен домов, а электрик уже вынес себе смертный приговор и огласил его, использовав в качестве преамбулы несколько десятков самых изысканных выражений. Кеша, поражаясь величию русского языка, выхватил для себя только одно вразумительное слово: «террорист». Он положил перед серым от страха собеседником купюру в одну тысячу рублей.

— Купить меня хочешь, сука! Да я тебя, да мы тебя, жизнь положу… — взвыл тот, теряясь в словах.

Кеша положил еще одну бумажку, на сей раз в пять раз выше достоинством.

— Чего суетишься — никто же не пострадал! — сказал он. — И будка твоя цела! Пошли, проверим! Заодно свой аппарат заберу.

Вся подстанция: кабеля с изоляторами, могучие, залитые маслом, трансформаторы, резисторы и сопротивления, сам шибер и даже предохранители — оказались целыми, но безжизненными. Электричество кончилось.

— Видал! Специалист! — сказал Кеша и вытащил себе обратно из нагрудного кармана электрика деньги, потом, подумав, пять тысяч вернул обратно. — А приборчик-то мой накрылся! Да, безусловно пал смертью храбрых!

Стеклянный сосуд с переплетением внутри слабо светящихся витых колбочек с инертным газом, небольшой эбонитовой коробочки и прилепленного сверху агрегата маленького светодиодного экрана был на внешний вид совершенно неживым. Только экран выдавал какие-то нули и кляксы (оно и понятно, потому что к работе самой шайтан-машины он не имел никакого отношения, даже самого отдаленного — просто бутафория). Кеша безбоязненно отсоединил от электрических шин провода могучего сечения и потащил слабо звякающий от тряски агрегат в джип. Электрик, постепенно приходя в себя, чесал в затылке. Лицо его наливалось красками жизни, а желание полнилось от жадности.