Доктор Серван

22
18
20
22
24
26
28
30

— Извините, — сказал ей Серван, — но мне еще очень холодно, а потому позвольте мне подойти к огню.

Доктор приблизился к камину и, прислонившись к нему спиной, начал оглядывать гостей, которые смотрели на него с разинутыми ртами и не смели верить собственным глазам. Воскресение этого человека казалось таким странным, что не было ничего, чего бы его не заставляли делать, чтобы увериться в том, что он, как и прежде, живой человек. Его усадили за стол, заставляли есть, пить, говорить. Он сел за стол, ел и говорил, к большому удовольствию присутствующих. Каждый по очереди подходил к нему, чтобы засвидетельствовать радость, которую испытывает, видя его живым. На все эти приветствия доктор отвечал со своей неизменной любезностью и уверял, что повторил этот опыт не столько для себя, сколько для других.

Невозможно упомянуть обо всем, что ему говорили, притом мы слишком торопимся продолжить рассказ, чтобы останавливаться на таких незначительных подробностях. Словом, все были чрезвычайно веселы, и на другой день из городка С. было отправлено писем больше чем за все время его существования. Доктор объявил, что считает себя обязанным применить свое открытие на практике, чтобы быть полезным всем недавно умершим. После он прибавил, что может воскресить только тех людей, которые умерли два или, самое большее, три дня назад. С этой новой жизнью он, казалось, опять получил силы двадцатилетнего юноши и всю ночь провел у баронессы за веселыми разговорами. Когда наступило утро, гости все еще слушали его, но в семь часов он заявил, что должен удалиться, переодеться и возобновить свои опыты. Врачи, ученые, священники и все городские власти пришли его торжественно поздравить, молодые девушки поднесли ему цветы.

Вернувшись домой, доктор Серван переоделся и отправился к отцу Генриха. Юноша все еще пребывал в страшном отчаянии после смерти Магдалины. Известие о воскресении доктора дошло и до родителей Генриха. Они с искренними поздравлениями приняли Сервана и спросили, чем обязаны его посещению.

— Мне хотелось бы поговорить с вашим сыном, — сказал доктор.

— Он в своей комнате.

— Все еще болен?

— Ему уже лучше, но бедный мальчик едва не умер с горя, теперь он стал спокойнее и наверняка обрадуется вашему приходу.

Доктора Сервана проводили к Генриху. Действительно, юноша еще лежал в постели и был очень бледен, видимо, он погрузился в глубокие размышления, от которых его не мог отвлечь даже визит доктора. Серван, посмотрев на него несколько секунд, приблизился к постели и взял юношу за руку. Молодой человек вздрогнул от этого прикосновения и пробудился от своих грез.

— Это вы, доктор? — спросил он слабым голосом.

— Да, друг мой.

— Сядьте же рядом, любезный доктор, кажется, мне говорили о вашей смерти, вероятно, это было в бреду.

— Нет, это правда.

Генрих так посмотрел на доктора Сервана, словно хотел спросить, кто из них двоих сошел с ума.

— Я не понял, — проговорил он.

— Я сказал, — произнес доктор очень спокойно, — что умер, но вы не дали мне времени объяснить, что я воскрес. Впрочем, это лишнее, ведь я сейчас перед вами — живой и здоровый.

— Вы смеетесь надо мной, доктор?

— Вовсе нет, спросите у вашего отца.

— Отчего же отец, известивший меня о вашей смерти, не сказал ни слова о вашем воскресении?

— Не знаю. Но, как бы то ни было, это правда, и потому я пришел повидаться с вами.